Я почти заснула, когда различила за окном шлепающие звуки по мокрой земле. Я испугалась, что наведался какой-то пьянчуга, который пришел к бабе Нюре на постой. Судорожно собрала свои волосы, заколола их как попало невидимками, надела парик. Послышался тихий стук по окну, и я выглянула за шторы. Но было так темно, что ничего не увидела.
– Лиза, это Динара, выйдите на улицу, – услышала я тихий голос девочки.
Я взяла телефон и посветила в окно. Фонарик ослепил гостью, и она прикрылась рукой, но в том, что это была она, сомнений не осталось. Динара пришла! Все-таки решилась.
Я по-быстрому оделась и тихо, насколько это было возможно со скрипучими половицами, вышла в сени. Надела на ноги калоши, которые оказались мне немного велики, и, отперев засов, ступила на крыльцо. Сырой воздух Сочи, усиленный прошедшим дождем, тут же сковал дыхание, и на коже возникло ощущение влажности.
Динара взяла меня за руку и потянула за дом. Я включила фонарик, но Динара запретила:
– Нет, увидят. Дойдем так. Я привыкшая.
Мы прошли через весь огород, затем она открыла калитку на заднем дворе, и мы оказались на задворках села.
– Здесь можно включить телефон? Динара, я ничего не вижу.
– Я вас веду, не бойтесь.
– Куда мы идем?
Она повела меня в сторону цыганских домов, направо от калитки.
– Здесь есть место, где никто нас не увидит и можно поговорить.
Постепенно я привыкла к темноте и различила очертания домов, деревьев, гор, которые в темноте смотрелись еще более внушительно, чем при свете дня. Динара шла впереди уверенной походкой, словно делала это каждый день, а вернее, ночь, меня держала крепко за руку, и казалось, что она взрослая, а я маленькая девочка, которую ведут по улице.
К моим калошам налипла грязь, они отяжелели, и я едва не потеряла одну из них по дороге, но сумела подхватить ее кончиком пальцев и протянуть за собой.
Собаки, почуяв наше движение, залаяли, и я перепугалась, что проснется все село. Что мы скажем, если вдруг нас обнаружат? Мы даже знакомы быть не должны, не говоря о том, чтобы вместе гулять по ночам. Где-то послышалось ворчание хозяев, которые вышли на улицу, чтобы угомонить расшумевшегося пса, где-то загорелся фонарь во дворе, и я пригнулась ниже к земле, чтобы моя макушка не засветилась над забором. Но потом вспомнила, что на мне черный парик и успокоилась. Разглядеть темное в ночи не так-то легко.
Когда мы добрели до каких-то кустов и пробрались сквозь них, я ощутила себя в безопасности. Лай стал стихать, и свет фонарей не проникал внутрь нашего убежища. Запах сырости здесь ощущался еще острее, чем снаружи.
– Можете включить фонарик.
Я нашла нужную функцию на телефоне и осветила укрытие. Кроме плотной кроны кустарника увидела несколько спиленных пеньков, и Динара предложила на них сесть. От дождя они напитались влагой, но предусмотрительная Динара взяла с собой пакеты и постелила их сверху.
– Что это за место?
– Дети