– Естественно, – фыркнул тот. – Я ведь не требую, чтобы вы отвечали за результаты опытов? Ну вот и вы не перекладывайте на мои плечи свои проблемы. Тем более, что создал их ваш сотрудник. Не сиделось ему на посту, идиоту!
Шеф Службы безопасности хмуро промолчал. Отвечать за что-то своей головой не входило ни в его планы, ни в его привычки. Для этой грустной процедуры он всегда с успехом находил другие, менее умные головы.
Глава 3
Назвать сном то, что происходило с Максимом этой ночью, мог только абсолютно бессердечный человек, в качестве злобной издевки.
Он всё время ужасно потел, отчего больничная постель превратилась в отвратительный, влажный ком. При этом зубы стучали от озноба, по коже деловито шныряли мураши размером с доброго таракана, а из пор сочилась слизкая, студенистая масса, размазываясь по белью серыми, мерзкого вида, разводами.
Время от времени Максиму казалось, что под кожей завелись неведомые существа: невидимые, но очень активные и шустрые. Ползают, пробуравливают ходы в живой плоти и точат её, перетирая в мелкую труху. Слыхал, что такими галлюцинациями сумасшедшие маются, но ведь они-то взаправду всё воспринимают, всерьёз, по-честному. Бывает, что и кожу себе режут, если свезёт чем-нибудь острым разжиться. Ну, так на то и сумасшедшие, а что, если с ума пока ещё не сошёл? В смысле, всерьёз мурашей под кожей гонять не созрел ещё? Как быть?
Едва успевая забыться, ночь всё-таки, Максим тут же с криком просыпался и вскакивал, затравленно озираясь и каждый раз мучительно-долго вспоминая кто он, и где. Утирал мокрое лицо рукавом больничной пижамы. Соизволили всё-таки приодеть, устали, похоже, смотреть на самозваного римлянина в тоге. И всякий раз в проёме двери возникало встревоженное лицо охранника; приходилось успокаивать коллегу, превозмогая собственную немочь.
Оставленные врачом таблетки выпить не получилось – тут же вырвало мерзкой на вид, белёсой жидкостью, а следом и вовсе пошла ядовито-жёлтая пена. Содрогаясь в изматывающих приступах рвоты, Максим, размашистым движением дрожащей руки, отправил таблетки под кровать, от греха подальше.
К пяти часам утра он вплотную приблизился к грани помешательства. То, что происходило с телом не было похоже ни на какую известную болезнь, он вообще не слышал ни о чём подобном. От этого становилось страшно. Может, в лаборатории дрянью какой надышался? Есть такие вещества, что потом не только волосы облезут, но и кожа лоскутами сползёт. Доводилось слышать. Сейчас именно неизвестность больше всего пугает – как это зачастую и бывает в жизни.
Его просто измочалили постоянные судороги, неожиданные спазмы – позывы к рвоте, жуткие кошмары, приходящие, едва только удавалось сомкнуть, опухшие от непроизвольных слёз, веки. На вечернем обходе врач, пожав плечами и блеснув стёклышками очков, заявил, что не находит у Максима какого-либо известного науке заболевания. То есть, всё нормально, бог даст само пройдёт. Или нет. Максим тогда скривил в усмешке губы,