Что будет иначе, он объяснять не стал, но спутники поняли его и так. Айлин выпустила Пушка и тоже принялась натягивать сапожки, Фарелли собирал плащи, которыми они укрывались вместо одеял. Тонкое лицо итлийца было непроницаемо спокойным, но Аластор против воли почувствовал тревогу. Все-таки это его человек… некоторым образом. Как и договаривались, итлиец честно служил в его крошечном отряде, а значит, Аластор за него отвечает.
– Фарелли, у вас хоть что-то теплее этого имеется? – спросил он, застегивая ворот куртки.
– Только белье, – сдержанно отозвался итлиец и тут же бессильно ругнулся по-своему, помянув Баргота.
– Натягивайте все сразу, – распорядился Аластор. – От нескольких рубашек все-таки проку больше, чем от одной. Сейчас доедем до дороги, а там и Шермез недалеко. Или та деревня, где вчера прогнали дона Раэна.
– Думаете, нас они не прогонят? – иронично осведомился Фарелли, действительно натягивая вторую, а затем и третью рубашку поверх первой.
– Я бы им не советовал, – бросил Аластор, выскакивая из палатки.
Лошади, встрепенувшись, потянулись к нему мордами, зафыркали, жалуясь на такую подлость судьбы. Аластор первым делом быстро растер спину нежной арлезийке Луне и оседлал ее. Потом – свою Искру. Оглянулся на Фарелли, тот складывал пустую палатку, а потом, сунув ее в сумку, заметался по поляне, снимая с дерева котелок с остатками провизии и выкапывая из-под снега какие-то мелочи. Махнув рукой на этикет, Аластор оседлал и его гнедых, у него это все равно получалось гораздо быстрее. А что лошади чужие, так не родилась еще та лошадь, которая заупрямилась бы в руках одного из Вальдеронов.
– Премного благодарен, синьор! – выдохнул Фарелли, подлетая к нему с сумками, и тревожно глянул на небо. – Что это вообще творится?
– Погодная аномалия, – хмуро сказала Айлин, тоже пристегивая свою сумку к седлу Луны. Поймала недоуменный взгляд Аластора и пояснила: – Я предупреждала, помнишь? Разломы искажают мировую ткань, погода меняется. И вот такое – оно будет все чаще, если их не закрыть.
Итлиец открыл рот, явно желая что-то сказать, с ужасом посмотрел на темно-серое небо, из которого так и валил снег, перевел взгляд на Аластора и плотно сомкнул губы, так ничего и не вымолвив. И отлично! Времени на разговоры нет!
Аластор первым прянул в седло, а когда они выезжали с поляны, окликнул Фарелли:
– Я поеду первым. Искра лучше всех идет по лесу. А когда она устанет, пересяду на вашу заводную. Айлин – вторая. Вы едете последним. Держимся вместе, поглядываем по сторонам, не отстаем. В такую метель я бы на месте демонов носа из портала не высунул, но кто их знает.
Итлиец кивнул и отдал ему повод второй кобылы.
– Я могу накинуть на нас троих полог, – предложила Айлин. – Будет гораздо теплее. Правда, его неудобно держать на ходу, но я смогу.
Аластор