Глава восьмая
– Все сторонники сына Будогоста вчера покинули Ладогу, – доложил Добровит, подойдя к ехавшему на коне во главе войска Буревою.
– А ладьи мстинских сударов так и не появились, – посмотрев на пустынные воды Волхова, зло заметил князь. – Ну я им это припомню… И где теперь искать моего двоюродного братца?
– Наверное, в Любше.
– Ладно, разберемся. Но вначале приволоки ко мне здешнего тиуна, – приказал Буревой. – И предупреди воинов, чтобы не обижали жителей.
Бегство Вадимира расстроило изборского князя намного меньше, чем исчезновение местного тиуна и княжеского казначея Богши. С ними испарилась и надежда расплатиться с дружиной из ладожской казны. Оставалось лишь надеяться, что бывший тиун Стоян сумеет быстро собрать необходимую сумму.
Даже после его помощи при штурме Словенска и на переговорах с мстинскими сударами молодой князь не доверял предавшему Будогоста тиуну. Но он прекрасно понимал, что на первых порах ему не обойтись без человека, хорошо разбиравшегося в здешних делах.
– К осени мне нужно сто гривен, – заявил князь появившемуся Стояну. – Назначаю тебя тиуном Ладоги, и, если справишься, опять возглавишь управление над всеми словенскими землями.
– За такой срок собрать сто гривен будет трудно. Такая сумма и за весь год не всегда набиралась, – слукавил тиун. – Если только увеличить размер мыта23…
– Делай, что хочешь, но к концу лета сто гривен должны быть собраны. И не забудь подготовить себе здесь замену.
Резко закончить разговор изборского князя вынудило появление тестя и двоюродного брата, с которыми предстояло решить, что делать дальше. Было ясно, что мстинские судары будут настаивать на обещанном Буревоем выступлении против варягов, но бегство сторонников Вадимира и известие об активной деятельности Радослава на Луге вызывали справедливые опасения.
– У сына Будогоста больше сотни воинов, что вместе с любшанскими варягами – серьезная сила, – напомнил Добровит. – Думаю, вначале надо разобраться со всеми предателями, а уж потом задирать варягов.
– Сомневаюсь, что Судислав позволит напасть на людей Вадимира на своих землях, – возразил Буревой.
– Ну, это можно выяснить, встретившись с варяжским воеводой, – предложил псковский старшина. – Пусть Добровит съездит и потребует выдачи беглецов. Тогда все и прояснится.
С доводами тестя пришлось согласиться, и на следующий день шелонский судар отправился в Любшу, находившуюся рядом с Ладогой, чуть ниже по течению на противоположном берегу Волхова.
Варяжская крепость, стоявшая на высоком мысу, образованном впадавшей в Волхов небольшой речушкой, казалась совершенно неприступной.
Изначально на этом месте был небольшой острог кривичей, который сожгли появившиеся здесь больше ста лет назад велеты или венды, как их называли чудины. Место переселившимся