Бесс подошла к очагу, перед которым стояла полукруглая жаровня, и присела посмотреть, как готовится птица. Потом начала срезать с нее кусочки мяса.
Бесс оказалась права – этим вечером Стритч не появился в таверне. Посетителей собралось достаточно, но без толкучки. Подавальщица Нелл и вправду была жуткой по характеру, грубиянкой и не очень-то чистоплотной – от нее исходил неприятный запах. Она была старше Ханны, и срок ее найма по договору скоро истекал. Слегка полноватая, она носила платья с низким лифом, из которого груди грозили вывалиться наружу каждый раз, когда она наклонялась.
Платье, которое Бесс раздобыла для Ханны, было ей чуточку великовато, но повариха немного повозилась с ним, и оно стало сидеть сносно. Платье было сшито из мягкой ткани светло-зеленого цвета, который очень шел Ханне. Бесс расчесала девушке волосы, и они заблестели. Ханна с восхищением глядела на себя в зеркальце, которое Бесс достала из ящика комода. Ей никогда не было так легко и спокойно, ее тело никогда так не благоухало. После мытья она посвежела еще и потому, что Бесс щедро побрызгала на нее какими-то духами.
Когда Ханна зашла в таверну, чтобы начать работу, там было почти пусто. К ней подошла Нелл. С выражением отвращения в злобных черных глазках она оглядела Ханну с ног до головы и, не стесняясь, фыркнула.
– Ну вот и дама расфуфыренная! Вся разнаряженная, как госпожа из богатого дома. Ручаюсь, что не успеет кончиться вечер, как ты растеряешь весь лоск. Лучше не верти зазывно задом, иначе его тебе до синяков отобьют!
Ханна слишком опешила, чтобы что-то ответить, но даже если бы у нее и нашелся достойный ответ, он прозвучал бы впустую, потому что сразу после своей едкой тирады Нелл убралась восвояси за стойку.
Поскольку все было для Ханны внове и она раньше никогда не бывала в тавернах, Ханна слишком погрузилась в свои раздумья о том, что делать дальше, как дать отпор Нелл.
Спустя некоторое время улица заполнилась людьми: торговцы со своими товарами, холеные господа в бриджах, тонких чулках, туфлях с пряжками и в напудренных париках, тихо переговаривающиеся друг с другом, и сновавшие туда-сюда простолюдины. Ханна знала, что в тавернах жизнь бьет ключом, особенно по вечерам.
Но именно то, что происходило внутри таверны, вызывало в ней наибольший интерес.
Таверна была сравнительно небольшой по размерам. В одну стену был встроен камин, который летом не топили. По бокам его стояло два кресла, в центре – небольшие столики, а вдоль стен – лавки. На одном из столиков стояла шахматная доска, и вскоре после прихода Ханны за игру сели два джентльмена. Она подала каждому по кружке пива. За другим столиком шумное трио играло в кости. Когда таверна стала наполняться, большинство посетителей вели негромкие разговоры, но иногда спорщики повышали голос. Многие курили длинные глиняные трубки с душистым табаком.
В одном углу таверны была стойка из красного дерева, расположившаяся за прочной конструкцией из деревянных прутьев, которую можно было спустить с потолка, отгородив таким образом часть