– Не дождешься, паскуда ментовская!
Мужики подсказали Владимиру местного адвоката, брал немного, был бестолковым. Суд прошел лихо быстро.
В доме Алевтины пахло тряпками и жиром. Боль и ненависть одновременно душили Владимира. Память слабела в ней. Она агрессивно спорила, цепляясь за то, что не могла удержать в голове, била под руку попавшиеся вещи, мебель, ломая, оставляя вмятины. Следом пускалась лить старческие слезы.
– Тварь вонючая, падаль, – орал Владимир, держа мать за волосы и пытаясь помыть. Она визжала, пена выступала у рта.
Тошнота, отвращение, безысходность…
Владимир сидел у Инги на веранде. Холодный лунный свет освещал стол, пол. Свет – будто навечно застывший камень.
Охотники
Оружие, из которого стреляли в Никифорова, оказалось не охотничье…. Какое-то редкое табельное…..
Спешилов пересек поле. Дорогу ему подсекла коричневая ласка. Поле заросшее. Ивняком, высокой травой.
Это случилось в прошлом году, рассказывали ему охотники, в июне. Белые душистые цветы выше человеческого роста. Вода в реке поднялась, все кусты затопило. Много живности развелось. Так среди них оборотни.
– Что значит оборотни? – Спешилов устал, спрашивал лениво. Охотничьи байки вот совершенно сейчас были утомительны.
Среди зверей есть оборотни. Лис, там, кабанов, выпей… Души неприкаянные. Подстрелишь такую зверюгу – век самому маяться. А бывает оборотень придет за тобой.
– А что Попова пропасть? – Спешилов уж решил дослушать все россказни до конца.
Мужики пили в гараже, наливали и Спешилову.
Места здесь глухие, злые. Да, кто ее знает. Утонул там кто-то давно, никто уж не помнит, деревни повымерли, так и память повымерла. Но только лучше не попадать на эту Попову пропасть – фиг выйдешь. А бывает и случаем на нее забредешь, леший водит, смеются. Топь, одним словом, не пройдешь.
– Топь это понятно. Костромские леса чем и славны, – Спешилов пытался перевести все еще в рациональную плоскость. – Сусанинские дебри. Поляки потонули в болоте или замерзли? Хрен их знает… Снегурочки еще всякие там тают.
Так вот трава, цветы белые высоченные, рассказывали мужики. Ночью то они особливо пряно пахнут. Выл кто-то, зверь какой-то. Тогда в прошлом году тоже парня подстрелили на охоте. Так и не понятно, кто стрелял. Ночью дело было. Но ночи светлые, июньские, да только никто ничего не видел. Вот на оборотня и грешат.
Спешилов выяснил, дело действительно оказалось не раскрытым.
– Свято озеро, говорят, у вас еще здесь есть? – не уставал дивиться пьяный Спешилов местной топонимике.
В лесах, не добраться. До Поповой то пропасти леший выводит, а до Свята озера век не добраться.
– Что-то типа живая и мертвая вода?
То ли храм там какой был, то ли часовня, то ли крест стоял, отшельник жил…
Из гаража, где Спешилов просидел битый вечер, он решил пойти пешком. Пересечь то всего надо было поле, чтобы дойти до поселка, где цивилизация,