В магазине сказали, что приехал фотограф. Делает снимки. Вроде как из Финляндии. Что тут снимать, думала Наталия, все давно разрушено. Еще и из Финляндии.
Рассказывать ему, что она тут спряталась в нору. Но это рассказывать слишком много. Просто сказала, что живет здесь.
– Ну вот, а зачем?..
И сад зарос как память…
– А помнишь, мы лазали на колокольню. Одели шапки-ушанки, чтобы не стукаться головой о своды. Когда лесенки кончились, лезли по канату. Наконец на верхотурине. Вид с высоты открывался совсем другой. Простор, захватывающий дыхание…
Колокольня в Вологде, Переславле, башня викингов в Выборге. Ничто не сравнится со старой деревенской колокольней.
Того мальчика звали Мартын. Теперь его имя звучало с другим ударением, Мартин.
– Это персонаж Набокова. Знаешь? – улыбнулась Наталия. – И ты на него похож.
– Здесь очень интересная красота, – говорил Мартин. – Тихая, а порой зловещая. Потому что болота.
Наталия вспомнила, как заблудились в детстве однажды в лесу с отцом. Ведь лес такой прозрачный, казалось бы, что плутать, а обманчивая прозрачность. И забрели на Попову пропасть. В детстве пугало даже само название. Ступали по кочкам, Наталия ступала в отцовские следы, глубокие, от сапог. Начерпали воды в сапоги. Ходили тогда за черникой.
– Красота здесь другая. Бурелом. Все ивняком поросло. Но что то есть… Хотел на Сахалин, в Магадан, на Камчатку. А вышел из поезда здесь. Не успели от Москвы отъехать.
– Сегодня как раз распустился жасмин. Мы фотографировались в юности на фоне жасмина, помнишь?
– Ты тогда ходила с томиком Фолкнера. А я приехал из Северодвинска, – улыбался Мартын. – И спросил тебя, что ты очень умная?
– Зато ты умел петь…
– Я сейчас не пою…
– Ты забыл… ноты?…
– А что я тогда пел?..
– Ты играл на гитаре, что-то красивое…. Аполлон Григорьев? Собрались дачники, вечером, на веранде, ты взял гитару… Потом костер… комары…
Мартын вспомнил. Веранда, горел масляный фонарь…
– Из Северодвинска мы уехали, в Финляндию, там жили родственники.
– И ты стал викингом…
Он сделал ей кораблик, они пускали его на веревочке по воде. Мартын спросил: Отпустить? Наталия кивнула. Мартын отрезал веревку, и кораблик стал медленно уплывать по реке. Наталия имела ввиду совсем другое, она думала, что он просто опустит корабль на воду, она не ожидала, что он перережет веревку…. Мартын мог бы его еще поймать, но Наталия молча смотрела на уносящийся в даль по реке кораблик…
Вскоре Мартын уехал…
Уголовник
Год назад.
– Инга Игнатьевна, отоприте! Это я, Вован Кочетов, я грохнул мать.
– Что за бред! Владимир, что Вы несете! Не орите!
В темноте