– Их сегодня нашли, – сказал Эндрю. – Позвонили мне на работу: ты ушла с выключенным мобильником…
Она оставила телефон дома из-за дурацкого суеверия, что если она не будет постоянно его проверять, то Дэвид может попробовать связаться.
Этого она потом не смогла простить Эндрю – сколько времени ему потребовалось, чтобы произнести слова, которые соответствовали тому ужасу, который ее охватил. Оливия нерешительно маячила за его спиной.
– Эйми… – наконец произнес он. – Эйми…
– Нет… – выдохнула Кейт, словно могла упросить его замолчать.
– Мне очень жаль. Она дала ему все его таблетки, а потом сама приняла остальное. Их нашли рядом на диване.
«Она пошла по пути Сильвии Плат, – подумала Кейт, сжимая кулаки, пока муж пытался взять ее за локти и привлечь к себе, чтобы унять дрожь. – Это ведь я ей сказала. Она сделала то, о чем ей рассказала я».
– Они оба…
– Да. Мне жаль.
«Лучше ведь уже никогда не будет, да?» Последнее послание от Эйми, которое Кейт не услышала. Вместо поддержки она предложила решение, причем ужасное решение. Но она не хотела этого. Она не хотела этого! Чувство вины было почти ужасающим, и Кейт гнала его прочь.
Кейт смогла дать выход своему горю после первого удара, от которого она медленно осела на пол. Она нашла утешение в рыданиях, положив голову на выложенный плиткой пол. Так и положено выражать горе. Потом в ней проснулась англичанка, и она села на телефон: позвонила отцу Дилана, обзвонила похоронные конторы и связалась с Маргарет, которая ответила: «Боже! Как жаль, что она пошла на такое. Какой пример она показывает молодым родителям?» Потом она разрыдалась, и Кейт вдруг обнаружила, что плачет вместе с другой женщиной, скорбит вместе с ней. Оплакивает дьявольскую несправедливость всего произошедшего.
Она даже дала интервью для новостей: кто-то узнал, что она – Кейт Маккенна, бывший репортер, и, стоя на крыльце, она произнесла речь о подруге, жгучее обвинение в адрес общественных служб, которые довели Эйми до этого. Теперь она понимала, почему некоторые люди процветают во время кризиса. Когда худшее уже произошло, у человека появляется право сломаться. Разбиться вдребезги о каменное дно куда проще, чем годами держаться в дюйме над ним.
Эндрю оставался на заднем плане, укладывал детей спать и чистил им зубы, пытаясь объяснить Адаму происходящее, пока она расхаживала по гостиной, отвечая на звонки. В какой-то момент во время разговора по мобильному зазвонил домашний телефон, и Эндрю поднес трубку к ее уху. Знакомый голос произнес «Алло?», и она с отрешенностью поняла, что это был он, Дэвид.
– Надеюсь, ты не против, что я позвонил?
Кейт была и так шокирована, услышав его голос, словно с их расставания прошло уже несколько месяцев.
– Я немного занята.
– Хотел