Соно. Сказание о непутевом одиночке. Игорь Кильбия

каким еще образом он мог бы расположить меня к себе и сохранить свою никчемную и тщедушную жизнь. И я решил смилостивиться над и без того помотанным жизнью музыкантом.

      Роняя слезы благодарности, он соизволил поцеловать меня в лапу, а затем, с моего же позволения, развел небольшой костерок, так как в пещере было довольно прохладно, а он уже порядочно продрог в исподнем – одежда то вся его осталась на сеновале (как истинный музыкант, спасаясь, он захватил с собой лишь свой инструмент). Мой новый знакомец оказался словоохотливым человеком. Поскольку я запретил ему снова терзать мой слух своими нескладными песнями, он приступил к основательной беседе, развлекая меня множеством историй из своей бардовской жизни.

      Невольно спасенного звали Франциск Фарани. Происходил он из довольно известного рода уличных музыкантов и уже с детства промышлял этим ремеслом. Став немного старше, он отправился в свободное плавание, в котором пребывал и поныне, переходя от города к городу, от ярмарке к ярмарке. Рассказывал он много, по большей части делая упор на всяческие победы на любовном фронте. И вот тут он довольно сильно удивил меня, потому как от такого пройдохи, только-только спасшегося от хорошей взбучки, с огромным синяком под глазом, и в общем, потрепанной физиономии, я никак не ожидал услышать подобные откровения. Он заговорил про любовь. Как известно, любовь у людей чувство довольно ветреное, дракону видимое и вовсе мимолетным. Тем не менее, странствующий бард в таким красках и с таким исступлением рассказывал мне про это чувство, что я невольно провел ассоциации с драконовой любовью.