– Ты всё время строишь из себя жертву, всё время думаешь только о себе, когда говоришь что угодно. Как ты сегодня сказал? Ситуация, видите ли, комичная. Тебе одному смешно. Давай, расскажи нам всем, мне, вот этим людям. Что такого смешного? Я не понимаю.
– Катрин, пожалуйста, успокойся. Не надо сцены.
– А что? Тебе будет неудобно перед людьми?
– Я просто хочу объяснить тебе, что вся эта ситуация – простое недоразумение. Мы друг друга не так поняли. Давай поговорим по-человечески, как взрослые люди.
– Идиот, – взбешённо протянула Катрин и откинулась на спинку стула. – Сколько можно разговаривать? Я со стенкой шкафа до большего договорюсь.
Я покачал головой, отложил приборы, стараясь не смотреть по сторонам, встал из-за стола и вышел из ресторана в фойе, а оттуда на улицу. Уже потихоньку темнело. Закат начинался через час. Я оставил позади не только полный зал удивлённых гостей, не только взбешённую Катрин, но и кое-что куда более прозаичное – свой ужин, а потому почти бегом бросился в сторону моря. Практически все находившиеся на променаде заведения работали до глубокой ночи, а потому я мог не беспокоиться о том, что останусь голодным. Всю дорогу я не оборачивался назад, сам не зная, что́ боясь увидеть, ведь кто-кто, а Катрин точно не побежала бы за мною вслед. Тогда, много лет назад, – может быть. Сейчас я уже ни в чём не был уверен, да и думать об этом лишний раз не хотел. Ситуация приключилась прескверная.
Бегущие у самого горизонта облака походили на паруса кораблей, идущих мимо города куда-то в дальние страны, где полно сокровищ, диковинных зверей и ценных товаров, которые можно втридорога продать на родине заждавшимся соотечественникам. Солнце же как-то необычайно быстро начало снижаться по небосклону, предвещая скорый закат. Спасатели оставили свои башни, поскольку официально время купания подошло к концу, но ещё много отважных людей бросалось в холодеющую с каждым часом воду. Одинокий мужчина взобрался на волнорез и уселся на самом его краю вдалеке от берега. Волны, ударяясь о брёвна, чуть не утягивали купальщика за собой, но он крепко вцепился в железные прутья и изо всех сил противился морю. По пляжу взад-вперёд ходили мужчины с металлоискателями, без особого энтузиазма водя длинной палкой из стороны в сторону, то ли надеясь отыскать и присвоить себе забытые драгоценности, то ли просто собирая мусор, непременно оставляемый отдыхающими каждый день. Закрывались ставни ларьков с мороженым и напитками. Молодые продавщицы забирали в терморюкзаки остатки товаров, запирали стойки на простой замок и укатывали в глубь города на велосипедах.
Я зашёл на веранду одного из множества ресторанов и уселся на скамейку вдалеке от остальных гостей, в самом углу. Отсюда открывался отличный вид на море, на нависающее над ним акварельное небо. Я что-то заказал у подошедшего ко мне официанта и тут же забыл, что именно. Передо мной разворачивался потрясающий пейзаж. Не грозный, не величественный, стремящийся унизить наблюдателя, а совершенно лёгкий,