После окончания школы Льюис переехала в Бостон, где быстро сошлась с кругом оригинальных художников, интеллектуалов и социальных реформаторов, среди которых был аболиционист Уильям Ллойд Гаррисон, скульпторы Эдвард Брэкетт и Энн Уитни (1821–1915). В Бостоне, однако, женщина не имела возможности получить официальное образование скульптура. Современницу Льюис, Харриет Хосмер (1830–1908), не допустили к лекциям по анатомии в Гарвардской медицинской школе; Энн Уитни и другие женщины занимались частным образом или не учились вообще. Брэкетт давал Льюис фрагменты скульптур для копирования в глине, а затем критически разбирал ее работы. Насколько известно, этим ее формальное обучение и ограничилось.
[8] Сезарин Давен-Мирво. Портрет Антонио Бруни. 1804
На протяжении всей своей карьеры Льюис отвергала наставления и критику со стороны других скульпторов; по словам Уитни, она чувствовала, что ее пол и раса делают ее слишком уязвимой для обвинений в том, что ей не принадлежат ее работы (аналогичные обвинения вынудили Хосмер в 1864 году публично выступить в защиту своих методов работы). Более того, утверждалось, что она намеренно скрывала в своих женских фигурах физические признаки этнической принадлежности, отчасти опасаясь, что публика воспримет их как автопортрет. Искусствовед Кирстен Бьюик считает, что «Льюис не хотела, чтобы публика проводила какие-либо аналогии между ее женщинами и ее „я“. В каком-то смысле она подавила „автобиографию“, чтобы ее не смогли прочитать в ее скульптурах». Такие соображения помогают понять, почему, выбирая тему коренных американцев, например «Миннехаху» (1868), она интерпретировала ее, обратившись к сочинению белого поэта Генри Уодсворта Лонгфелло.
Льюис сначала создавала портретные бюсты и медальоны лидеров движения против рабства и героев Гражданской войны: Гаррисона, Джона Брауна, Чарльза Самнера, Уэнделла Филлипса и полковника Роберта Гулда Шоу. Воспитанная белым либеральным сообществом Бостона, она вскоре обнаружила, что в глазах меценатов ее происхождение неотделимо от ее художественного творчества. Еще в 1863 году ей пришлось просить поменьше хвалить ее работы, потому что она «цветная девушка». Тем не менее бостонское художественное сообщество продолжало колебаться между искренней поддержкой и благими, но обескураживающими поблажками. Например, социальный реформатор Лидия Мария Чайлд предлагала финансовую помощь и в то же время пыталась отговорить Льюис от осуществления амбициозных проектов.
Успех гипсового портрета Роберта Гулда Шоу, командира первого чернокожего полка времен Гражданской войны, помог Льюис оплатить поездку в Рим. Обосновавшись там зимой 1865–1866 годов, она начала работать в мраморе – преимущественно в неоклассической манере, но с большей степенью натурализма – над темами и образами, непосредственно связанными с угнетением ее народа. Присутствие