«Эх, мечты, мечты», – думал полковник, обводя тяжелым взглядом сидевших перед ним оперативников, старавшихся, по возможности не встречаться глазами с насупившимся начальником.
Капитан Самойленко с отсутствующим выражением на лице пялился в окно, лейтенант Сидоров, нервно грыз и без того обкусанные до самого мяса ногти, уставившись в стол, только майор Ольшанская, не убоявшись гнева высокого начальства смело встретилась с ним взглядом. В последнее время её настроение витало где-то там «за облаками»: полученная квота на операцию, еще недавно казавшейся безнадежно больной матери, принесла свои плоды. Старушка постепенно, но с каждым днем все увереннее и увереннее, начала самостоятельно двигаться. А по заверениям врачей, в течении ближайших пары месяцев могла уже реально встать на ноги. И это, само по себе, после многих лет отчаяния, было настоящим чудом. Так что сегодня Ольгу Васильевну было не пронять не только недовольным взглядом начальства, её вообще сегодня невозможно было выбить из равновесия.
– Так, Ольшанская, – хмурая физиономия Дрота на мгновение «просветлела», – с мамой как?
– Спасибо, Константин Михайлович! – еще сильнее «расцвела» Ольга Васильевна. – Врачи говорят, скоро сможет пойти…
– Я рад за тебя, Ольшанская! – прогудел полковник. – А теперь давайте проснемся и взбодримся – у нас дел невпроворот! А скоро проверка… Нужно, сжать свои булки в кулак… кх-м… прости, Ольга Васильевна, но это и тебя это касается в первую очередь, и копытить-копытить-копытить! Сами знаете, хорошего опера ноги кормят…
– А как же голова, растак, Константин Михайлович? – уловив перемену в настроении начальства, вписался Николай.
– Голова, товарищ капитан, хороша, если в ней отыщется хоть толика мозгов! – рыкнул Дрот. – А в твоей, похоже, их еще искать и искать! Намек понял?
– Так точно, растак, понял, тащ полковник!
– И чего понял? – Уставился на него немигающим взглядом Константин Михайлович.
– Мозги буду искать, растак, не покладая ног…
– Ладно, – Дрот отвалился на спинку начальственного кресла, – шутки в сторону! Как продвигается дело Шерстобитова?
– Похоже, растак, что никак… – вздохнул Самойленко. – Конкретный висяк…
– И это вы мне перед самой проверкой такой подарочек приготовили? Висяк? – Лицо полковника побагровело. – А у меня давление… Да и вообще, – Константин Михайлович вновь разнервничался, – убит почти столетний дед-ветеран! Причем на трупе отчетливо видны следы пыток! Пыток!!! Вы понимаете, какой общественный резонанс у этого дела? Только самый ленивый нас еще с говном не смешал! Телевидение, газеты, социальные сети… Ольшанская, докладывай, что еще смогли нарыть!
– Да, в общем-то, вы и так все знаете, Константин Михайлович…
– Ольшанская, не зли меня! Докладывай, как положено! – Дрот хлопнул рукой по столу.
– Так точно, товарищ полковник! По подозрению в убийстве нами был задержан Шерстобитов Олег Владимирович, 1985-го года рождения – внук деда, в последнее время проживающий с ним в одной квартире. Пять лет назад освободился, мать с новым сожителем его к себе не пустили – поселился у старика…
– За что отбывал наказание? – Дрот расслабил галстук.
– «Хулиганка», растак, тащ полковник, – подключился к докладу капитан Самойленко. – Ничего особенного: проломил одному кенту голову в пьяной драке. Присел. В лагере отмотал без эксцессов, вышел по УДО, растак.
– Понятно, – кивнул полковник, – продолжай Ольшанская.
– Мы подозревали, что это именно он помог своему деду отправиться в мир иной за эту самую квартиру.
– Были какие-то основания так считать?
– Так точно, были, – ответила полковнику Ольга Васильевна. – Имеется завещание деда, в котором он упоминает своего внука, как единственного наследника.
– Вполне себе мотив, – согласно кивнул Константин Михалович. – Квартира в Москве по нынешним временам дорогого стоит. А с чего вы вообще решили, что это он? Ведь он и так – единственный наследник.
Это была единственная рабочая версия, – призналась Ольшанская. – Мы её отработали: в момент убийства у внука оказалось железное алиби…
– Да и сам внучок, растак, – произнес капитан Самойленко, – искренне удивлялся: зачем ему старика убивать? Дед так и так скоро бы «отбросил ласты» – ему почти сотня!
– Вот именно! – кивнул Дрот.
– При опросе свидетелей – соседей деда, – продолжил Николай, – выяснилось, что старик в последнее время действительно сильно «сдал»: много болел, впал «в детство и в маразм», но внучок, несмотря на то, что сам «бывший ЗК», действительно любил деда и трепетно ухаживал за старым маразматиком.
– На работе Шерстобитов на хорошем