Дом прищурился, чтобы получше ее разглядеть.
– Сколько времени у нее осталось?
– Кто знает, на что она способна после тренировок с амхара, но… – Сигилла запнулась, обдумывая ответ. – Несколько дней. Три, может, четыре.
Дом в очередной раз попытался сорвать с себя оковы, и ему снова показалось, будто он тонет.
Цепь стучала о кандалы Сигиллы, пока та мерила шагами тесное пространство камеры.
– Вряд ли они бы стали вытаскивать ее из Джидаштерна, чтобы позволить ей сгинуть в темном подземелье?
«Сгинуть на моих глазах, – подумал Дом. Это была пытка, явная и банальная. И предназначалась она не для Сорасы. – Вот чего добивается Таристан. Он хочет отнять у меня всех Соратников до единого – так же, как отнял у меня Кортаэля».
– Мы не знаем, что красный маг с ней сделал, – проговорила Сигилла, сплевывая на грязный пол.
Дом пытался не думать об этом, но в его ушах все равно раздавалась какофония звуков. Скрип деревянной дыбы, шипение раскаленного железа. Свист ножей, которыми проводят по точильному камню. И магия – более ужасная, чем он мог себе вообразить. Магия, рожденная из крови и расколотых миров.
– Она бы продержалась на допросе лучше большинства людей. Включая бойцов Бессчетного войска. – Сигилла ударила себя в грудь связанными руками, но без особого энтузиазма. – Что она могла рассказать этим монстрам, чего они сами не знают?
Дом снова перевел взгляд на Сорасу. Он запретил себе моргать, чтобы не пропустить хоть одно малейшее движение. Ее грудь поднималась и опускалась очень медленно – едва заметно даже для его глаз. За два дня ничего не изменилось. Ситуация не стала ни лучше, ни хуже.
– Мы выясним, что им нужно, когда они придут за нами, – прорычал он.
– Удачи им. – Сигилла снова попыталась освободиться, а потом пнула кольцо в стене, к которому крепилась ее цепь. – Но сначала им придется убить меня и тем самым развязать войну с Темуридженом. Железные кости бойцов Бессчетного войска никогда не будут сломлены!
– Ты высокого мнения о себе, Сигилла.
– Охотницы за головами могут оказаться принцессами, Древний, – отозвалась она. – Император приходится мне кузеном, и пролить мою кровь – значит пролить его собственную.
Оковы не позволяли Дому пожать плечами.
– А что, если кровь прольется в темноте и ее никто не увидит?
Сигилла замерла на месте, о чем-то глубоко задумавшись.
– Ты же принц, – наконец ответила она. – Разве твой народ не придет отомстить за тебя?
Дом зарычал и отрицательно качнул головой.
«Если смерть Рии не заставит Изибель вступить в бой, то на нее не подействует ничто другое». И Дом знал это наверняка.
– Мало что может вынудить их взяться за оружие. Уж точно не моя смерть.
– Древние могут умереть от истощения? –