Тигрица потупила глазки, повернулась на живот и потерла ногу об ногу, у нее был маленький пункт – щиколотки. Она всегда хотела себе узкие, как у меня, но свои родные у нее были толстоваты, она всегда их прятала под высокий сапожок.
Сашуля взглянул на мой купальник и выкатил глазки, точно так же, как все мужчины их выкатывают. Мама заметила его открытый рот и улыбнулась.
– Рефлексы в норме, – шепнула Алена маме. Она была вся блестящая от масла.
Макс вытянул губы в трубочку и склонил голову набок. Он все заметил, как доктор, и целлюлит, и синюю венку на бедре, и две растяжки на животе, и грудь, от которой я уже не знаю, куда деваться… Да, да, вы правы, доктор, мне срочно нужен лазер, и обертывания, и подтяжка, и филлеры ваши, и прочий крепеж… Когда-нибудь, потом, может быть, настанет день, и я заявлюсь в вашу клинику. А сейчас мне плевать, как я выгляжу. Тело – вещь настолько временная, что, честное слово, смешно на эту тему загоняться.
Кстати, с геями на пляже я себя чувствую легко и спокойно. Я могу лечь перед Максом, вывалить ему под нос все свои достопримечательности, разложиться между пивом и хамоном – и ничего. Он отряхнет мне клубничку от песка, я ее съем. Просто съем ягодку, без всяких намеков.
– Осторожнее с солнцем, – он мне сказал, – у тебя светлая кожа.
– Знаю, знаю, – я ответила, – у тебя тоже.
Где-то в сумке, у Макса на каждый выход была своя сумочка, зазвонил телефон, он его вытряхнул, посмотрел, кто вызывает, и быстро ответил:
– Мама! Наконец-то ты мне позвонила! А я уж думал, ты совсем забыла про меня.
Он улыбался, как маленький, и, видимо, ждал этого звонка давно. Говорить рядом с нашим стойбищем было неудобно, смеялись девочки, Сашуля щелкнул банкой пива, Джессика телефонировала на весь пляж:
– Шамиль! Шамиль! Как же ты можешь? Неужели тебе действительно будет приятно отдыхать без меня? Ты знаешь, что я этого не одобряю, и все равно идешь…
Макс поднялся, закрывая уши, отступил на деревянную велосипедную дорожку.
– Мама! – он кричал. – А я сейчас не в России, я в Испании. А ты и не знала! Я скоро приеду…
С дорожки его вытеснили велосипедисты, он отошел еще дальше и присел на мраморную скамейку у дороги под пальмой.
В двух шагах от наших зонтиков раскинула чресла шершавая старуха в лиловом купальнике. Она согнула ноги в коленях и балдела под солнышком. Сашулю от этой правды жизни сразу перекосило, он тронул маму за плечо:
– Ты посмотри, а? И к чему она нам тут все это разложила?
– Молодец старуха! – Алена сфотографировала спящую бабульку. – Сто лет женщине, а она на курорте. А это еще надо будет посмотреть, где мы с вами будем загорать, когда нам сотня стукнет.
Беременная испанка выгоняла из воды двоих малышей. Дети от нее разбегались, она их ловила, наклоняясь до песка тяжелым большим животом.
– Неужели и я вот такая вот буду, – повернулась на спинку Тигрица и погладила свое нежное пузечко с золотым