Но я все-таки извлек из этого пользу. В Синем краю мне перепало несколько жареных птиц от тамошних маломамок: я им рассказал про леопарда. У Бруклинцев мне отсыпали сушеных фруктов. Я искупался в Большом озере, и чьи-то дети подошли и показали мне свои игрушечные кораблики из сушеной фруктовой кожуры, смазанной шерстячьим жиром.
У Лондонцев все спали в шалашах, кроме дозорного, высокого туповатого парня по имени Пит, примерно на беремя старше меня. Развалившись на лежаке из коры, устроенном возле пня, Пит жевал веточку иглодрева.
– Джон, как делишки?
– Нормально.
– Слышал, ты леопарда убил.
– Ага, на Холодной тропе.
– Ничего себе, далеко.
– Точно.
– Дальше разве что Проходной водопад.
– Нет, он ближе, но ведь есть еще и то, что под ним. И то, что за Мраком.
– Под водопадом? Никогда об этом не слышал. А ты уверен…
Пит осекся и расплылся в улыбке.
– Под водопадом! Клянусь именами Майкла, ты меня дуришь! Нет ничего под водопадом! А ведь я тебе почти поверил.
– Ну почему же. Разумеется, под ним что-то есть. Иначе куда, по-твоему, вода девается? Когда-то туда даже можно было забраться, пока со Скалистых гор не упала та огромная плита и не образовалось озеро.
Пит вздрогнул.
– Да кому придет в голову туда лезть? Мало ли что там. В Долине Круга и так есть все, что нам нужно.
Услышав наш разговор, из шалаша высунулась женщина – толстая, грудастая, взрослая, на вид раза в два-три старше меня. В шалаше спали пять-шесть ее детей.
– Ты ведь Джон? Тот, который убил леопарда?
Женщина с улыбкой вылезла из шалаша. Накидки на ней не было.
– Я Марта, – сказала она. – Хочешь немножко поскользить?
Пит деликатно отвернулся и замурлыкал себе под нос какой-то мотивчик.
– Пойдем вон туда, в звездоцветы, – Марта указала на россыпь ярких цветов возле ручья.
Многие женщины верят, что если переспать с молодым и здоровым парнем, то детишки родятся нормальными, без клешней и мышиных рыл. А мы, парни, в общем, и не возражаем.
– Ладно, – ответил я.
Мы пошли в звездоцветы, и Марта встала на четвереньки, чтобы я был сзади. Она занималась этим не ради удовольствия. Она не двигалась, не стонала, лишь легонько вздыхала из вежливости. И все это время мы слышали, как ребенок у Мышекрылов кричит и плачет от боли.
– Мальчишку вроде Полом зовут, – проговорила Марта. Я рывками входил и выходил из нее. – Его сильно обварило смолой, когда валили