«Клянусь членом Тома и Гарри, – подумал я, – в этом-то и есть наша беда! Потому-то у нас все и наперекосяк. Мы живем так, словно Эдем – не наша родина, а просто лагерь, где мы устроили привал, как охотники, когда на несколько дней остаются в лесу. И только и ждем, когда можно будет вернуться домой».
– А тебе не кажется, что для того, чтобы вернуться на Землю, нужно что-то получше старого бревна с приклеенными к нему шкурами, а, Джеффо? – заметил я вслух. – Ну сам подумай. Все, кто умеет летать, легче твоих лодок. Летучие мыши, махавоны, птицы – все они почти ничего не весят. А твою лодку на воду вдвоем-втроем спускают.
– По-твоему, Посадочный Апарат похож на махавона? Вспомни, он же огромный, как Круг Камней, – фыркнул Джеффо. – И сделан из металла, а это тяжелее камня. Нет, просто они нашли способ сделать так, чтобы тяжелые предметы летали, как плавают по воде.
Пожалуй, это правда. Земляне придумали какой-то способ заставить тяжелые предметы летать. Но что это за способ? Я об этом знал не больше, чем Джеффо или любой другой. Я ничем не отличался от остальных. Нам было известно так мало, а землянам – так много. Мы многого не понимали. Что же странного в том, что мы так мечтали о Земле? Неудивительно, что мы с нетерпением ждали того дня, когда земляне наконец прилетят. И вполне естественно, что Джеффо верит, будто в один прекрасный день сделает небесную лодку из старого бревна и тогда нам не придется ждать землян. Что ж тут такого, что вся Семья дает Люси Лу, у которой вечно глаза на мокром месте, черное стекло и шкуры за россказни о том, как наши тени улетят на светлую-пресветлую Землю, когда испустят последний вздох наши тяжелые старые тела.
– А правду говорят, что ты однажды заблудился в Снежном Мраке? – поинтересовался я. – Пару дней назад мы дошли до его края, там, на Холодной тропе, и Старый Роджер рассказал нам эту историю. Но я не понял, как ты умудрился там потеряться?
Джеффо отвернулся, и я было подумал, что он не хочет отвечать.
– Да меня чертовы шерстяки завели, – признался он наконец. – Я все шел и за шел за огнями у них во лбу, а потом вдруг потерял их из виду. Кругом темным-темно, хоть глаз выколи. То есть вообще ничего не видно. Даже поднеси я собственную руку к глазам, и то не смог бы ее разглядеть. Клянусь шеей Тома, там было холодно-прехолодно. Ни зги не видать, не за что ухватиться, только стужа, и все. Ужасное место. Говорят, весь Эдем был такой, пока из Подземного мира не появилась жизнь, а с неба не спустились мы. Повсюду только темнота, лед и камни. Если это и правда так, тогда об этом и думать не стоит. Хуже просто некуда.
Лондон