– Вот Вы, молодой человек. В Ваших глазах я вижу отвагу и доблесть, черты лучших из лучших. Как Ваше имя?
– Марш. Тимиан Марш, мол7 офицер, если это имеет значение. Вот только Вы ошиблись. Мои умелые руки и светлая голова без всяких подвигов пригодятся на войне гораздо больше в любом альраунском заводском цеху.
– Геб8 Марш! Как Вы смеете так разговаривать? Я… – гневно воскликнул наш пожилой учитель, но офицер движением руки прервал его и снова обратился к Тиму.
– Не волнуйтесь, мол Тёрнер. Насчёт завода – воля Ваша, геб Марш, каждый сам кузнец своей судьбы. Не каждому выпадает счастье знать своё место, – офицер перевёл взгляд на Кормака. – А Вы, молодой человек? В Вас виден потенциал.
– Всегда рад служить отечеству, – Кормак приподнял листовку. – И я послужу ему во сто крат больше, если скажу, что сосед геба Марша просто горит от нетерпения вступить в ваши ряды.
Других соседей, кроме меня, у Тимиана не было, и вот – с холодной заинтересованностью эвернийский офицер уже буравит меня взглядом насквозь. Не дав Тиму, от злости стиснувшему зубы, ответить на выходку Кормака, я поднялся и сглотнул, чтобы немного смочить пересохшее горло. И всё равно мой голос прозвучал хрипло и недостаточно громко.
– Меня зовут Тео… Теоган Тис. Я давно изучаю историю йонсанцев и буду надеяться, что мои знания смогут принести Вам пользу.
– Офицер Сидмон, – кивнув в знак приветствия, мужчина положил ещё одну листовку на стол и ладонью подвинул её ближе ко мне. – Если это так, то Ваша осведомлённость похвальна. Врага надо знать в лицо. Отрадно будет видеть Вас в наших рядах, геб Тис.
Сидмон зашагал обратно, вниз по лестнице, обратившись, на сей раз, ко всем.
– Как и любого из вас, кто предпочтёт быть в авангарде перемен, а не отсиживаться на задворках. На принятие решения у вас есть три дня. Всю необходимую информацию вы найдёте в своих листовках. Какое бы решение вы не приняли, я желаю вам удачи. И помните, это – наше общее дело, и в конце концов никто не останется в стороне.
Отец делился очередным врачебным курьёзом и бегло просматривал сводку новостей – я не особо вслушивался, но, кажется, один незадачливый хирург умудрился зашить какой-то инструмент в животе оперируемого. Мать, смеясь, привычно развешивала у окна травы для лугового чая9, пока на огне подходило овощное рагу, а сестра в ожидании ужина с угольным карандашом пыталась запечатлеть эту почти идиллическую семейную картину, от взгляда на которую меня брала оторопь. Я сжал в кармане повестку и уставился в стол. Тим прав, мы, два химика-инженера, гораздо больше пригодимся стране на заводах, и надо быть самоубийцей, чтобы лезть в самое пекло, но я мечтал увидеть Вороные горы, и вот – у меня