Кречет ничего не ответила – она не очень хорошо знала водолазное дело и никогда не принимала участие в профессиональных погружениях под воду, на большие глубины. Хотя хорошо плавала и ныряла, но всё равно – водолазное дело для неё было чем-то вроде таинственного искусства древних волшебников.
Вилтон похлопал коня по шее – как и многие жители Дикого Запада, он очень не любил шпоры, считая, что они «хороши для езды с красоткой в постели, но не для гарцевания на коне», и обращался с конём как с другом.
Конь фыркнул и, пожевав удила, потрусил вниз по длинной дороге, что вела к городу.
…Погода к тому времени как Кречет и Вилтон доехали до «Жабьего Логова», успела, как следует распогодиться – последние облачка сдуло за горизонт, а там и сам ветер стих. Удушливая дневная жара спала, сменившись тёплой, приятной прохладой.
Местные жители – в основном сидящие на лавочках старики, женщины и детвора, посматривали на двоих всадников с интересом. Больше внимания, как следовало ожидать, привлекала Кречет, со своей красивой и экзотической внешностью чистокровной индианки. Причём свою внешность она всячески подчёркивала при помощи одежды – куртка и штаны из кожи, расшитые бахромой, перьями и бусами. Правда на голове она таки носила небольшую остроконечную китайскую шляпку, украшенную перьями. (В описываемое время, в США – вплоть до Великой Депрессии 1933 года, головной убор считался обязательной частью уличного костюма для мужчин и женщин. Примечание автора).
Вилтон не возражал против моды Кречет одеваться именно так – в его работе было полезно, что бы кто-то отвлекал внимание на себя, от него самого.
Сам же Вилтон был крепким широкоплечим мужчиной, о каких на Диком Западе говорят – «брат земли», с угрюмым лицом, квадратным подбородком и короткими, но, увы, уже поседевшими, волосами. В общем, крепкий мужик, что, несмотря на свои годы способен и в челюсть заехать, и «не расстроить красотку в постели».
Одет Вилтон тоже был так, чтобы не особо привлекать внимание – простецкая куртка из тюленьей кожи, ковбойская шляпа и штаны для верховой езды. Правда на ногах он таскал ботинки, так как на улице было лето и для сапогов было жарковато. Для куртки тоже, но она хорошо подчёркивала выбранный Вилтоном образ – туповатого, спесивого горожанина.
Так что на него внимания обращали гораздо меньше, чем на Кречет.
В любом случае народ посматривал на них вполне спокойно – было видно, что чужаки тут не редкость, в отличие от многих других подобных городов, где на каждого чужака смотрели так, словно он пришёл их обокрасть и «обчистить