Он сел, потер слегка заплывшие глаза и увидел рядом с собой слегка подрагивавший от нетерпения шест. Тот уменьшился до размеров трости. Темное полированное дерево сияло. По всей длине спиралью вилась надпись на незнакомом языке.
«Застрелите меня из рогатки!» – пробормотал юноша. – «Еще один мучитель на мою голову!». И снова упал на подушку.
«Путь воина начинается с первого шага – терпения» – прошелестело в голове. На Пауля обрушился ряд мелких, но чувствительных ударов по всему телу. Пара тычков досталась и повизгивающему от страха Жуке.
Мастер Вирт (которого на самом деле звали Виртарион Теньклинок), темный эльф, преподаватель искусства владения оружием, удовлетворённо хмыкнул: «Началось», когда увидел дивную картину: по дорожке к полигону в серой хмари раннего утра бредет новый адепт Пауль де Мартен держа в руках длинный шест.
Так начинался трудный путь необычного человека, в котором сплавились несколько сущностей – землянина Павла Николаевича, бывшего разведчика; потомка рода, корнями уходившего в древние времена; воина, вобравшего силу и знания случайно уничтоженной темной магини; избранника оружия, пришедшего из другого мира. Ему предстояло вырасти, возмужать и стать тем, кто спасёт этот мир.
Ничего этого не знал мальчишка, который сейчас разминался на полигоне и ронял злые слезы от боли в сбитых костяшках пальцев и боках, куда доставали тычки от шеста.
Наконец тренировка закончилась.
«Ты, бесполезный пожиратель энергии хозяина, делись силой с ним» – прошелестело в воздухе и шест подтолкнул Жуку к Паулю. Юноша просто лежал на земле и не хотел шевелиться. Жука опасливо оглядываясь, царапнул ладонь Пауля и свою лапку острым когтем. Приложил их ранка к ранке. По руке потекло живительное тепло. Стало значительно легче. Жука трясся. «Достаточно» – прохрипел Пауль. Отдернул руку. Ранка на глазах затянулась. Зато Жука повис тряпочкой. Назад в общагу Пауль шел вполне бодро. Нёс мелкого демона на плече. Шест, ставший размером с ладонь, засунул в карман.
Ральф еще спал. Пауль достал из шкафчика бутылёк с восстанавливающим зельем, накапал на вываленный язык мелкого демона и пошёл в душ. «Лучше бы кровушки дал» – проворчал Жука. Шест угрожающе завибрировал. Жука притих.
Так прошёл месяц, сотканный из боли и усталости. Пауль не замечал ничего: ни обиженных глаз своей сестры, ни удивлённых взглядов преподавателей, ни злого шепота некоторых адептов, ни кокетливых взмахов ресниц очаровательных девушек. Утром от собирал себя по частя, плёлся на полигон. Потом завтрак и занятия, где чередовались обязательные предметы, теоретические и практические по боёвке. И дополнительные, по этикету и мед. помощи и другие. Оживлялся только на рукопашке. Приёмы самбо, которые он демонстрировал, повергали преподавателя по рукопашному бою в экстаз. И даже то, что Жука научился собрать остатки магических сил, которые витали по академии и вливать в его полубессознательную тушку, тоже проскользнуло