– Да, наверное, ты права, – вздохнул он.
– Ладно, мне пора, – спокойно сказала она, вставая с кровати.
– Уже? – посмотрел он на нее пустым взглядом.
– Да. У меня еще есть дела, которые требуют моего внимания. Но я надеюсь, что мы еще увидимся.
– Я тоже надеюсь… – пусто прошептал Рома, вздохнув.
– Ага… Значит, к нашей следующей встрече ты должен быть готов и решителен. Договорились? – спросила она.
– А… Да, я постараюсь… – все так же грустно и безжизненно ответил он. Она молча кивнула и вышла из комнаты.
Роман продолжал неподвижно сидеть, подтянув колени к груди, погрузившись в глубокий анализ сложившейся ситуации и обдумывая дальнейшие шаги. В некоторой степени, слова Лолиты имели смысл. Ему следовало отказаться от своих намерений и оставить всё без изменений. Возможно, со временем отец простил бы его, и у парня оставался бы шанс в будущем занять трон Короля Тьмы. Однако, что-то неудержимо влекло его к Принцессе. Вероятно, это была едва уловимая искра любви и привязанности, которую девочка передала ему на духовном уровне. Он стоял перед сложным выбором, не зная, какой путь выбрать.
Июль 2009 года подходил к концу. Впереди был август, и до дня рождения Виктории оставалось совсем немного времени. В этом году ей исполнялось пять лет, и, несмотря на свой юный возраст, она продолжала посещать детский сад, где благодаря своей общительности у неё было много друзей. Она всегда стремилась поддерживать дружеские отношения и избегала конфликтов. Её жизнерадостность и оптимизм были очевидны для всех, за исключением тех моментов, когда она грустила из-за отсутствия Дэвида.
Отец принял решение о её посещении детского сада в течение всей рабочей недели, но каждую среду забирал её домой. Аналогичное решение было принято и относительно её поступления в первый класс. Там она встретила Александра, который только поступил в первый класс, а Виктория уже училась во втором.
Через некоторое время Роман стал задумываться о том, чтобы покинуть свой дом и вернуться к юной Принцессе, чтобы быть рядом с ней. Его беспокоило, что девочка может испытывать тоску и грусть по своему другу, ставшему убийцей. Однако, его мучил страх, что, увидев Принцессу снова, он не сможет себя контролировать и причинит ей ещё больший вред. Эта мысль преследовала его в течение трёх месяцев, несмотря на сильное желание сделать этот шаг.
Одиночество терзало Романа, и отчаянная потребность быть рядом с ней становилась невыносимой мукой. Но леденящий страх перед встречей парализовал его волю. Он разрывался на части, в сердце бушевал шторм противоречий, рождая неутихающую тревогу. Этот внутренний конфликт, эта борьба между желанием и ужасом, изматывала его, заставляя усомниться в каждом принятом решении.
Он понимал, что за порогом дома нет пути назад, но в глубине души теплилась надежда на прощение отца. Комната душила его своим мраком, лишь слабый лунный свет пробивался