Холод пронзил его ещё сильнее. Он не мог объяснить этого, но что-то подсказывало ему, что это было не просто убийство. То, что они видели перед собой, было не делом рук зверя или случайного нападения. Это было чем-то большим, чем-то тёмным, что выходило за пределы его понимания.
Эйден глубоко вздохнул, почувствовав, как тяжесть этого открытия наваливается на его плечи, будто весь дом заполнился этой зловещей, пугающей энергией.
Он оторвал взгляд от груди Чарльза и медленно поднял глаза на Рода. Тишина в комнате становилась всё более гнетущей, словно стены этого дома впитывали в себя каждый их выдох, каждую крупицу страха, что рождалась в их сердцах. Взгляд Рода уже был прикован к телу мясника, его глаза, обычно ясные и спокойные, сейчас казались затуманенными, полными тревожных мыслей. Их взгляды встретились, и в этот момент Грэй почувствовал, как холод ужаса окончательно прокрался под его кожу.
Мгновение их взгляды оставались соединёнными, как будто они пытались найти в глазах друг друга ответы, которых не было. Эйден видел, как Род сжал челюсти, напрягшись, словно стараясь подавить рвущиеся наружу эмоции. Но было очевидно – даже Род, видавший немало в своей жизни, чувствовал, что столкнулся с чем-то необъяснимым, чем-то, что выходит за рамки его опыта.
На мгновение он увидел, как руки Рода слегка дрогнули, и этот крохотный жест выдал больше, чем любое слово. Род, который всегда был скалой в бурю, сейчас ощущал ту же слабость и бессилие, что и он сам. Эта жуткая картина, лежащая перед ними, будто забирала у них силы, оставляя только ледяной страх и недоумение.
Эйден почувствовал, как по спине пробежала волна холода, словно кто-то вылил на него ведро ледяной воды. Он осознал, что Род тоже понял – раны, их характер, отсутствие сердца и, главное, та странная улыбка на лице Чарльза… Всё это было связано. Это был не зверь, и не человек, действовавший в ярости или с желанием убить. Это было нечто более тёмное, более опасное. Их худшие опасения подтвердились, и это осознание било по ним сильнее, чем любой физический удар.
Эйден глубоко вдохнул, пытаясь собрать мысли, и медленно наклонился над телом Чарльза. Его взгляд остановился на руках мертвеца – они были застывшими, как у всех умерших, но что-то в них привлекло его внимание. Руки Чарльза, когда-то сильные и грубые, натруженные долгими годами работы с мясом, теперь выглядели измождёнными, словно жизнь покинула их давно. В отличие от лица, искажённого жуткой улыбкой, руки не имели этого странного выражения умиротворения. Они были застывшими в каком-то инстинктивном, почти агрессивном жесте, будто его пальцы пытались удержать что-то перед тем, как смерть настигла его.
Эйден медленно поднял его правую руку, осторожно, как будто прикосновение могло пробудить скрытую силу. Рука была холодной, задубевшей от смерти, и под пальцами чувствовалась мёртвая тяжесть.
Когда он поднял её, на свету стало видно, что пальцы покрыты запёкшейся кровью. Глубокие