Корона для миледи. Патриция Брейсвелл

услышанное. Ей хорошо было известно, какую силу имеют слухи и суеверия. Когда еще был жив ее отец, Руан полнился молвой о том, что он бродит по полуночным улицам, заходя в церкви, где борется с призраками и демонами. Правдой было то, что ее отец действительно посещал церкви ночью, поскольку болезнь, которая впоследствии свела его в могилу, лишала его сна, и он взывал то к одному святому, то к другому в поисках исцеления. Но боролся он не с демонами, а со своей собственной надвигающейся смертью. Правдивая основа случившегося с ним приняла чудовищную форму домыслов. Возможно, это тот же случай.

      – Сколько лет назад это произошло? – спросила Эмма священника.

      – Король Этельред правит Англией уже двадцать три года.

      Она произвела в уме подсчеты. Этельред, которому сейчас шел тридцать пятый год, был всего лишь ребенком, когда погиб его брат. Какое участие мог принять ребенок в столь отвратительном деянии?

      – Скажите, отец Мартин, – спросила она, – вы верите в то, что король был замешан в убийстве своего брата?

      Священник стал обдумывать ее вопрос, поглаживая пальцами распятие у себя на груди. Наконец он сказал:

      – Это христианская страна, миледи, но при этом безбожники из-за Северного моря грабят, жгут и истязают это королевство все годы правления Этельреда. Почему Господь такое допускает, если только на этих землях не лежит тяжкий грех?

      «И есть ли грех страшнее, – подумала Эмма, – чем убийство короля, помазанника Божьего?» Состояла ли в этом правда о короле Этельреде, в которую никто не желал ее посвящать?

      Ее страх перед человеком, за которого она собиралась выйти замуж, возрастал. Эмма предпочла бы знать о нем горькую правду, нежели оставаться в благостном неведении. Пробормотав священнику слова благодарности, она, спохватившись, коснулась его руки.

      – Прошу вас, отец, молитесь за меня, – сказала она, – и за душу короля.

      Обратив свое внимание на Хью, она гадала, какие ужасающие истории он собирался ей поведать.

      – На рыночной площади ведут разговоры, – начал Хью, не дожидаясь вопроса, – о том, что король совсем недавно послал тридцать тысяч фунтов серебром датскому войску, стоящему лагерем на острове у южного побережья. Мне говорили, что викинги все прошлое лето грабили и жгли южные графства и что серебро… – он замолчал, криво усмехнувшись, – должно отвратить их от желания продолжить в том же духе, когда наладится погода.

      – То есть король дал викингам взятку, чтобы они оставили его владения, – сказала Эмма. – Боже мой, это же гигантская сумма!

      – Именно, миледи, – подтвердил Хью. – И простой народ, да и знатные господа, похоже, недовольны высокими налогами, которые их вынудил платить король, чтобы собрать эти деньги. Они сетуют, что сперва викинги разорили их страну, а потом слуги короля пришли и отобрали у них то, что осталось, на подкуп датчан, чтобы те убрались восвояси.

      – А где же воины? – спросила она. – Это благодатная страна с богатым королем. Неужели Этельред не может защитить свой народ?

      Хью