Ноты гартевельдовской кантаты «Киев» для соло, хора и оркестра до наших дней не сохранились. Так что судить о качестве сего опуса не представляется возможным.
Но вот рекламная программка с полным либретто авторства некоего Н. Медведкова осталась. Из ее текста следует, что вещица была задумана с размахом – тут тебе и хоры (отдельно мужской и женский), и вставки сольных партий на любой вкус (баритон, тенор, сопрано, оркестровое соло). Начиналось все это великолепие грянувшим хором:
То не Перун гремит, закрывшись тучей,
И в гневе мечет огненной стрелой,
Не Днепр гудит громадой вод кипучей
И в кручи бьет гульливою волной.
То печенеги Киев обложили,
И степь гудит от топота коней,
И тучи стрел свет солнечный затмили,
И слышен лязг безжалостных мечей…
Далее коротенько, общими мазками прогоняется вся последующая многовековая история Киевской Руси. Вплоть до текущего 16 сентября 1901 года, о котором сопрано доверительно повествует следующими словами:
Великий ныне день. Здесь в новый Храм Искусства,
Где музыка звучит, сердца животворя,
Мы собрались излить восторженные чувства
И славить родину, и веру, и Царя!
И, закольцовывая историю, в финале снова гремит хор:
Государю великому слава!
Слава Киеву древнему, слава!
Слава князю Владимиру, слава!
И Печерской Обители слава!..
И так далее. Прочие «Славы» по списку. Вплоть до «всему христианскому миру – слава!»
Вот такая патриотическая вещица. Новому императору Николаю Второму наверняка бы понравилось. Да только Государь на открытии театра не присутствовал, а кантата «Киев» оказалась быстро забыта. И, наверное, справедливо. Учитывая, что тогдашние киевские музыкальные критики оценили совместный продукт Гартевельда – Медведкова весьма нелицеприятно:
«Музыка кантаты вполне соответствует тексту ее. В ней мы видим ту же неуклюжесть, неловкость и дубоватость, что и в стихах…»
Впрочем, был, как минимум, еще один человек, помимо самого Наполеоныча, который наверняка запомнил кантату на всю оставшуюся жизнь. Запомнил по той причине, что дебюты – не забываются. В данном случае речь идет о Надежде Константиновне Савенко (сценический псевдоним – Новоспасская), которая в двадцать четыре года дебютировала на сцене именно в гартевельдовском «Киеве». Она и была тем самым сопрано, что пела про «великий ныне день».
Савенко – ученица профессора московской консерватории, в прошлом известной артистки Мариинского театра Елизаветы Лавровской, талантом которой в свое время восхищались Тургенев, Достоевский, Чайковский… Летом 1901 года юная