Аяко сжала губы, осознавая, какой наглый вызов бросил им преступник. Она скрестила руки на груди, пытаясь осмыслить это заявление.
– Художник? – пробормотал Ито с явным презрением. – Как же ему льстит его работа, раз он решил назвать себя создателем.
Нишимото подошел к экрану, где уже была выведена запись звонка. Голос звучал искаженно, но были слышны мрачные нотки холодного удовлетворения.
– Как он сказал, "Мое искусство не должно быть в тени", – процитировал Нишимото. – Мы попытались отследить звонок, но номер был зашифрован, скорее всего, использовался одноразовый телефон. Убийца явно знает, как замести следы. Но у нас есть записи камеры, запечатлевшей курьера, – возможно, это даст зацепку.
– Он хотел сыграть с нами в эту игру, – пробормотала Аяко. – Убедиться, что все увидят его "творение" и что каждый будет знать, на что он способен.
Ито сдержанно кивнул, его взгляд был холоден и ясен, как у охотника, который вот-вот настигнет свою цель.
– Если он настолько уверен в себе, значит, он допустит ошибку. Нам просто нужно быть настороже. Проверим камеры и найдем курьера, – сказал он, жестом указывая Нишимото следовать за ним.
Теперь они знали, что их противник не только искусен в укрывательстве, но и обладает страшной самоуверенностью. Ито почувствовал, как в нем разгорается ледяное спокойствие – чувство, с которым он вступал в самые сложные и опасные моменты. Преступник не просто убивал, он играл с ними, стараясь превратить их в зрителей и присяжных своего больного "искусства". Ито понял, что дело приобрело новый оборот: для этого убийцы их расследование – лишь часть его собственного спектакля. Они с Аяко и Нишимото проследовали в технический отдел телеканала, где специалисты уже готовили видеозапись курьера для просмотра. На экране воспроизводилась сцена, как незнакомец в черной маске и кепке оставляет коробку на стойке регистрации, затем быстро разворачивается и выходит. В его движениях не было ни малейшей неуверенности. На записи он казался обычным доставщиком, и если бы не излишняя аккуратность в движениях, никто бы не заподозрил его причастности к чему-то столь жуткому.
– Лицо закрыто, перчатки, нейтральная одежда, – отметил Ито, внимательно рассматривая каждый кадр. – Уверен, он заранее продумал весь маршрут, чтобы не оставить следов.
Аяко присмотрелась к деталям записи, к тому, как он ставил коробку.
– У него точно не было цели попасться. И если он так точно продумал план, значит, мы имеем дело с серьезным противником, – задумчиво произнесла она. – Но зачем ему было звонить в студию? Разве он не