несколько лет всемирного кризиса пандемии ковида с прививками, ограничениями в общении и передвижении, повторными заболеваниями и противоречивыми методами лечения, трудно отказаться от хотя бы беглого рассмотрения этой темы, богатой опытом создания и разоблачения теорий заговора и разоблачений самих разоблачителей. Период пандемии уже отделён он нас несколькими годами не менее значимых мировых кризисов, а расследования активных деятелей той эпохи лишь только ещё входят в фазу отсеивания фактов от вымыслов. Однако серьёзные основания подозревать заговоры огромного масштаба со стороны государственных органов, профессиональных союзов и, наконец, политических и финансовых организаций существовали и в начале, и в середине кризиса, и до сих пор существуют, требуя нелицеприятного анализа. Отнюдь не в качестве доказательства их истинности, но в качестве аргументов в их пользу, известных интересовавшимся и, в общем и целом, доступным читающей и слушающей публике, перечислю некоторые из них. Итак, мы имеем описанные в сети случаи намеренной дезинформации печатью и телевиденьем с подачи официальных источников, плохо вяжущиеся с демократическими традициями угрозы специалистам, несогласным с решениями бюрократов, выдачи правительственных грантов учёным в зависимости от согласия отказаться от уже опубликованных результатов, опровергающих официальную линию; драконовские меры, применяемые по отношению к большим группам населения, несогласным с теми политическими решениями, которые негативно отразились на их жизни. Возражения этим теориям заговора основаны на возможности совпадений и неразберихи в принятии важных решений или даже обвинения конспирологов в злонамеренной подтасовке фактов. Вспомним издевательскую фразу, подхваченную наёмными болтунами с телеэкрана, о том, что верящие в заговор властей подобны верящим в то, что Земля плоская.
И всё же не могу не упомянуть несколько весьма подозрительных ситуаций:
Первый коронавирус новой болезни, внезапно обнаруженный в г. Ухане, был описан основными средствами информации и ответственными правительственными чиновниками как натурально полученный первыми жертвами на рынке свежих продуктов животного происхождения. При этом, как было почти сразу официально объявлено, вирус содержал последовательности нуклеотидов, существовавших в генетическом коде «панголинов» из Юго-Восточной Азии и летучих мышей, обитавших за тысячи километров от них в отдалённых пещерах Северного Китая. Через какое-то время стали известны неуклюже скрываемые тогда сведенья, что эти отрезки генетического кода существовали в добавок к искусственно внедрённым участкам ДНК, что довольно прямо указывает на лабораторное происхождение первоначальной инфекции.
После обнаружения первых жертв в г. Ухане китайские власти приняли серьёзные карантинные меры, одновременно скрыв проблему от остального мира с последующим катастрофически быстрым распространением смертельной
