Григорий шёл и думал. Но не о работе. Погода не благоприятствовала.
Может ли любовь одномоментно перерасти в ненависть, в равнодушие? В равнодушие – точно нет, это процесс продолжительный: неделя за неделей, день за днём, час за часом. А что с ненавистью? Тут сложнее. Тем более, что вчерашняя ненависть к супруге начала уступать место какому-то безразличию. Да, и безразличие явно ненадолго.
Надо не только думать. Надо говорить. Нужная обратная связь. Со своим другом, у которого Григорий переночевал, разговаривать было мало толку – он был отчаянным бабником, и такого рода проблемы его, если и интересовали каким-то образом, то с совсем другой стороны. Он должен постараться понять Катю, если это вообще в принципе возможно. Понимание – это же не просто осознание логики принятия того или иного решения. Понимание – это её логика, её мораль и своя собственная душа. «Звёздное небо над головой и нравственный закон внутри», – как сказал некогда один философ совсем по другому поводу. Хотя, постой, повод же всегда один и тот же, если поразмыслить.
Григорий остановился, полез в карман за сигаретами. Когда он доставал пачку, из кармана выпорхнул небольшой листок бумаги. Григорий не поленился поднять его. На листке был номер телефона и имя «Даша». «Что это? Кто это?», – никак он не мог сообразить, закуривая. Только третья затяжка просветлила память Григория – он вспомнил и усмехнулся. Но выбрасывать листок не стал. Мысли медленно поползли в другую сторону.
У приятеля своего останавливаться более, чем на один день, смысла Григорий не видел, и поэтому остаток пятницы он занимался поиском временного жилья, скромного и недорогого. Его требования были весьма непритязательны, и «однушку» в своём же районе удалось снять довольно быстро. Всё необходимое в квартире имелось и даже было в рабочем состоянии. Григорий быстро освоился на новом месте. Надо было отдохнуть, выспаться, упорядочить все свои мысли и понять, как жить дальше…
Проснулся Григорий в субботу поздно – сказалось напряжение последних дней. В голове было пусто: мысли, ещё вчера не оставлявшие места для спокойного существования, сегодня испарились практически без следа. Видимо, сработал какой-то компенсаторный механизм. Кофе принести в постель было некому, – но всё равно хотелось курить. Натощак. Курение натощак имело свою прелесть, особенно если оно сопровождалось маленькими глотками крепкого кофе. В голову било капитально с противоположной алкоголю направленностью. Конечно, можно было бы, вместо сигареты (с кофе или без оного), сделать физзарядку или пробежать два-три километра по московским утренним улицам. Можно было бы… но очень не хотелось. Не до «мышечной радости» было. Радоваться-то было нечему. Радости не было и не могло быть никакой. Ничего не было. Григорию было вообще никак. Такое животное состояние. У мужчин бывает. Но по-разному.
В четырёх стенах находиться было свыше всяких сил, как человеческих, так и нечеловеческих. Двор встретил Григория многоголосием детворы. Выходной день. «А, ведь,