Сердце остановилось. Потом рвануло куда-то вверх. Стало трудно дышать. Григорий щёлкнул включателем – совершенно рефлекторно. Хотя откуда такие рефлексы? Загорелся верхний свет. Картина предательства отложилась ярким и резким отчётливым пятном. И эти звуки, и этот запах тоже останутся с ним на всю жизнь. Уже через секунду Григорий ничего не видел и не слышал, вообще ничего не чувствовал – всё расплылось вокруг и всё растворилось внутри. Сколько этот вакуум человеческого существования продолжался у него? Минуту? Две?
Когда Григорий начал себя ощущать вновь, он уже был на улице. На ночной улице московской окраины. Ни ветерка. Бесконечное небо, и он, Григорий, на самом дне. Никто не сможет постучать снизу, кроме самой смерти. А звёзды бессмертны. Это страшно – жить, несмотря ни на что.
Автопилот привёл Григория в незнакомый скверик. Он присел на скамейку, вспомнил про сигареты. Тишину нарушил телефонный звонок. Но телефон так и остался в кармане пиджака. Разговаривать ни с кем не хотелось. Ни по какому поводу. Немного подумав, Григорий выключил телефон. Теперь он один в этом мире. Безмолвие… Безмыслие… Бессмыслие…
В мае рассвет ранний. Утро буднего дня. Надо и на работу прийти, где ждут неприятности, но терять теперь стало нечего, всё потеряно уже. Теперь только оттолкнуться ото дна. Или утонуть. А пока надо успеть до работы побриться в ближайшей цирюльне. И выпить кофе, крепкого эспрессо, двойного. Со стаканом ледяной воды.
В отделе Григория встретили без ажиотажа, хоть и с некоторым удивлением – вернуться из командировки он должен был ещё через несколько дней. Чуть выждав, Григорий отправился в кабинет к начальству, к Светлане Юрьевне. Однако, она была занята и дала понять знаком, что вызовет его. Пришлось идти в курилку, а оттуда в отдел. Ждать пришлось недолго. Григорий доложил начальству без утайки всю ситуацию при проверке завода. И предложил: либо оставить всё, как есть, просто оставив акт, так и не подписанным, либо подготовить своё особое мнение в виде докладной на имя начальника Управления. Единственное, на что он не пойдёт, – это подписание акта. С.Ю. была человеком, понимающим и разумным, и поэтому, выслушав Григория, она сказала ему идти пока на место.
«На месте» делать было нечего. В смысле – по работе. И Григорий наконец включил свой мобильный телефон. Было несколько пропущенных вызовов, в том числе и от Кати, любимой женщины, любимой жены Григория. Несколько минут Григорий сидел, играя желваками, затем отправился в курилку, зажёг сигарету и набрал номер. Всё-таки надо было продолжать жить.
После третьего гудка в телефоне «трубку взяли».
– Грииишааа…
– Да, это я, Кать. Ты звонила?
– Гриша, нам надо с тобой поговорить.
– Что-то случилось?
Пауза…. Короткие гудки.
Григорий потушил сигарету