Ненадежный рассказчик. Елена Васильева

приходить, с тобой и работать будет приятней, – от Старикова я уже устала ужасно.

      Вера Ильинична прошла в угол, где располагалась наша кухня, и достала из холодильника обед.

      Глава 11. Ноябрь 2020

      Я вздрогнула от крика птицы. Она смотрела на меня то ли кошачьими глазами, то ли глазами совы. Голова и туловище напоминали огромного ворона, однако глаза будто существовали отдельно от птицы. Времени на раздумья не было: птица звала меня, увлекая за собой в полет. Я почувствовала странное ощущение в теле, будто я не стояла в комнате дочери, а парила вместе с птицей. Теперь мне казалось, что это мои глаза оказались внутри птицы, будто я вижу все, что видит она. И диапазон ее зрения гораздо больше, чем у человека.

      Первые солнечные лучи касались земли. Каждый лучик будто был старательно нарисован детской рукой. Густые зеленые леса простирались, на сколько хватало взгляда. Я смотрела на них и не могла насмотреться. Ноябрь в Москве был серым и суровым, и я скучала по сочной зелени.

      Полет резко оборвался, я ощутила цепкие лапы у себя на плече: это птица устроилась на мне, сжимая плечо когтями. Я огляделась. Карета? Точно, очень похоже на карету, оббитую золотой парчой и богато украшенную бахромой. Но что-то не сходилось. Кареты обычно едут быстрее и их движение непременно сопровождается звуком лошадиных копыт. Во всяком случае так подсказывал мой мозг. Вокруг же была тишина. Я выглянула в окошко и сразу все поняла: карету везли два слона. На каждом из них сидел махаут-погонщик. Огромные ноги слонов, украшенные браслетами, бесшумно касались земли, будто они не весили ничего.

      Кроме птицы, которая впивалась в меня когтями, в карете никого не было. Вместо стекол на окнах висела бахрома. Я начала рыться по карманам, в надежде отыскать зеркальце или, на худой конец, часы. Несмотря на жару, одежды на мне было довольно много. Бархатные бриджи цвета перезрелой сливы. В тон к ним камзол и жилет. Вышитые золотыми нитями цветочные орнаменты повторялись. Шелковую гладь вышивки украшала серебряная канитель. Манжеты были застегнуты изысканными пряжками. Костюм завершали длинные белые чулки и башмаки, которые вызывали у меня смех.

      Пошарив по карманам, я все-таки нашла небольшое зеркальце. Я поднесла его к лицу… и выронила. Справившись с первой неприязнью, я взяла себя в руки и снова подняла зеркало к лицу. На меня смотрел мужчина неопределенного возраста. Огромный нос и бородавка, казалось, занимали большую часть лица. Кудрявый белый парик слегка сбился в сторону и мне от этого стало очень смешно.