Белоснежный храм в древнерусском стиле. Вечерняя служба уже началась. Пахло ладаном, голоса певчих стремились ввысь. Свеча дрожала в руке Ильи. Он не должен думать о том страшном дне 15 лет назад. Невозможно вспоминать, как всё сломалось и рухнуло в один миг, придавив обломками всех, кого ты любишь. Нельзя спрашивать, за что, почему? Ведь нет ответа.
Но сегодня он задаст пару вопросов Евгении Векшиной. И пусть только попробует опять солгать. Здесь и сейчас. Перед лицом Господа и людей, которые любили невинно убиенную рабу Божию Марию.
Неужели, даже увидев их горе своими глазами, она не перестанет ломать комедию и не расскажет ему о своей связи с убийцей? Тогда он не будет больше церемониться с ней. Пусть шантажисткой и пособницей преступника занимаются правоохранительные органы.
Женя поспешно натянула на голову шарф вместо платка и тоже зажгла свечу. Она изумилась, что первое «мероприятие», на которое она должна была сопровождать шефа в Москве, оказалось церковной службой. Зачем Илья привел ее в храм? Она могла бы подождать его в гостинице…
Голос священника успокаивает и слова про «жизнь вечную во Христе», наверное, утешают. Хотя они так и не научились не плакать. Разница только в том, что мать и Маша не сдерживают слез, а отец и Илья сдерживают…
– Сегодня годовщина смерти моей сестры Маши, – тихо сказал Илья Жене, когда служба закончилась. – Ровно 15 лет. Вы знали? Каждый год мы приходим сюда и заказываем поминовение. Почему именно сюда? Моя сестра училась в университете и писала научную работу про великую княгиню Елизавету Федоровну. Именно она основала эту обитель. Маша и ее подруга Марина сильно увлеклись этой темой, часто сюда приезжали. Они называли себя Маша и Марфа. Обитель Марфо-Мариинская. После смерти Маши Марина стала послушницей в этом монастыре и приняла имя Марфа. Вот она, стоит рядом со священником. И там же мои родители. Пойдемте, Женя, я вас познакомлю.
Только сейчас Женя рассмотрела, кто еще был на службе. До этого все стояли к ней спиной, лицом к алтарю. Всего несколько человек, одетых в черное. Статный седой мужчина, красивая немолодая женщина в кружевном черном платке. Молодая монашка, на которую показал Илья. И Маша Болотова. Мария Николаевна.
– Здравствуй, сынок! – Людмила Ивановна Болотова схватилась за Илью, прижала к себе.
– Здравствуй, мама, – он обнял ее.
С отцом обменялся крепким рукопожатием.
– Хорошо, что приехал.
– Рада тебя видеть, Илья, – улыбнулась монахиня. – Пойдемте в трапезную. Или подождем Сережу?
– Не надо никого ждать, – нахмурилась Маша. – Хотел бы, успел.
– Давайте полчаса перекур. А потом в трапезную, – распорядился
Игорь Петрович Болотов.
Он не курил, но ему захотелось выйти на воздух. Вдруг станет легче? Хотя, конечно, не станет.
Людмила Ивановна с интересом взглянула на спутницу сына, которая стояла поодаль с потерянным