Тесак явно хвастался, будто рассказывал, как получил юношеский разряд по гимнастике или покорил Эверест, а не второй этаж чужого дома.
– Но потом в аварию я попал, – помрачнел он. – Переломы, все дела. Нога гнуться перестала, руки ослабли. Так что все форточки разом перед моим носом захлопнулись. А бабки-то домой носить надо, молодая жена денег требует, а другой работы у меня нету. Ну я и стал приставать к дамочкам в темном переулке, отбирать сумочки да сережки. Только тут-то комплекция меня подвела. Тетки меня за подростка принимали, пихались, толкались, сопротивлялись. Одна мне вообще фингал поставила. Пришлось нож на дело брать. Для острастки. Но и при таком раскладе две девицы с гонором оказались, брыкались, кричали, пытались, укусить. Вот и пришлось рот им закрыть, чтобы не орали. Так что несчастный случай на производстве у меня вышел. Не рыпались бы, уже бы с внуками няньчились. Ведь я не мокрушник. Я форточник-инвалид, убийца поневоле…
Вот такая внезапная исповедь. А она-то готовилась, что он будет говорить: мол, я не виноват, менты оклеветали, засадили, подставили. Или все бабы дуры, можно и придушить.
– В аварию на мотоцикле попали? – насторожилась Женя.
Может быть, это след?
– С братом двоюродным ехали на «Ниве» его, вылетели на встречку под КамАз, – покачал головой зэк.
Она попробовала зайти с другой стороны.
– Знаете ее?
Женя заранее распечатала фото женщины, погибшей в ДТП. Телефоны-то в колонию проносить нельзя.
– Кто это? – нахмурился Тесак. – Еще одну хотите на меня повесить? Это уже перебор. К одиннадцати туз, как говориться. Нет! Я вам не вешалка!
Женя ощущала себя Глебом Жегловым, который колет Копченого, Вареного и Жареного разом. Уголовник поведал ей свою биографию, причем с весьма честным видом. И что на ее месте сказал бы прославленный муровец?
Не мели, Емеля, не твоя неделя.
Или: Не гони пургу, снега в России и так много.
Ну или что-то вроде: Лапшички не желаете? Свежая. Только что с ушей снял…
Женя, конечно, не имела ни такого жизненного опыта, ни такого хриплого голоса. Но она же читала статью про Тесака, хотя и не уголовную. И там черным по белому…
– Нет, гражданин Тесаков, вы не честный фраер, вы падальщик, – возразила убийце Женя и даже усмехнулась презрительно. – Сами же признавались, что с покойниц золото снимать сподручнее. Я читала…
– Брехня! – обиделся он. – Мало ли что написано. На заборе вон тоже написано. Я вообще никаких показаний не давал. Мне так умные люди посоветовали. Мол, хочешь пожизненное? Не хочешь! Вот сиди и помалкивай. Тверди одно: вину признаю, от дачи показаний отказываюсь. Улик и без того хватало. Один раз мужик какой-то видел, как я убегал. А вещички второй бабы у меня на хате нашли. Загнать не успел…
– А