на трудную забаву.
Она в душе звучит всегда,
прекрасны с нею узы.
Пустое – слава и беда.
Есть только голос Музы.
Высок поэзии полет.
И жив я в этом мире,
покуда Бог не оборвет
струны на хрупкой лире.
Март
«Синие тени на белом снегу» —
мартовский образ, его берегу.
Март наступает так тихо опять,
что не успею его я понять.
Месяц-тихоня, я знаю: ты – мой,
непостоянный, несмелый – живой!
Феруза
Как слушает Феруза
мои слова!
Мне с долькою арбуза
сладка халва.
Красавица Феруза,
не верь словам —
их сочиняет Муза
по вечерам.
Эти взгляды
Торжество зеленых взглядов…
Что об этом рассказать?
Эти взгляды – словно яды,
от которых умирать.
Но приму такую гибель:
яд прелестный – зелень-страсть.
У судьбы круты изгибы,
у себя ли счастье красть?
Выбор сделан: счастье рядом.
И окончен мой рассказ
про торжественные взгляды
милых мне зеленых глаз.
Совет
Вы мне прочитали глупые слова.
У меня от скуки пухнет голова.
Девушке ли надо сочинять стихи?
Вам к лицу, скорее, милое хи-хи.
Не читайте, бросьте, очень Вас прошу!
Приходите в гости, чаем угощу.
Лилии
Моей маме Лилии Кузнецовой
Как причудливы изломы
и изгибы тонких линий!
Так пленительна истома
аромата желтых лилий.
Ты к пруду приходишь ради
только этого цветенья.
На зеркальной водной глади
лилий ловишь отраженья.
Открываешь здесь печали,
что-то шепчешь неслучайно.
Чтобы лилии лишь знали,
отчего ты так печальна.
Украшение
Пусть лилейною нежною дрожью
трепетала душа не раз.
Я не скован холодной ложью
этих льстивых, ласкающих глаз.
Из лазоревых ловких взглядов
ты сплела золотую сеть.
А в шелка голубых нарядов
ты успела кораллы вплесть.
Губ движение ломко-ало,
прошептала легко: «Люблю.
Ласк моих тебе, милый, мало?
Полюби же меня, молю!»
И была в тех словах вершина.
Но за нею скрывалась ложь.
Для тебя украшенье – мужчина.
Как шелка иль коралл, как брошь.
Семь