замерзает у век.
Мне оставь же надежду
на еще один бред:
повидать тебя прежде,
прежде, чем умереть.
Кое-что о танках
Танки едут по костям,
по живым еще сердцам…
О свободе ты мечтал?
След на гусенице ал.
Ты хотел иной страны?
Нет опаснее вины.
Принимай же приговор —
автоматный разговор.
Плюрализм для «перемен».
Танки – тоже аргумент.
Правит ловко – давит всласть
нами избранная власть!
Танки едут по костям,
по живым еще сердцам.
Танка крепкая броня,
может быть, раздавлен я?
Отмечая одну дату
Не к лицу мне, вроде бы, веселье.
Я не прав, что весел: впереди
мне не будет утешенья.
Лишь дожди.
Как, уход друзей предвосхищая,
хорошо понять: верны враги.
Не уходы мне мешают.
Но… шаги.
Веселюсь я, упиваюсь бредом:
мой двойник уходит. Уходи!
И… идут – как будто следом —
о, дожди.
«Здравствуй, ночь – мое звездное время!..»
Ночь – звездное время.
А. Кирдянов. 1988
Здравствуй, ночь – мое звездное время!
Мне ль учить тебя тишине?
В сердце ты заронила мне
это тихое черное семя.
Я спокоен, бесслезен и нежен
очень редко бывал с тобой.
Одинокий, печальный, больной —
вот таким я был чаще, не реже.
Сколько тайн подарил твоим звездам,
слов-стихов нашептал тебе!
Всё ты знаешь… Что-то в судьбе
изменить уже трудно и поздно.
Здравствуй, ночь – мое звездное время!
В сердце – тихое черное семя.
«Вновь потеряна страница…»
Вновь потеряна страница
в книге. И опять
сигаретный дым струится.
Поздно. Поздно спать.
Выбираю я невинно —
сну ли вопреки? —
сигарету, свет камина,
тень моей руки.
Ночью лица на портретах
трудно различать.
Потому ль, что понял это,
не желаю спать?
И понять осталось мало,
и надолго знать:
неожиданно мне стало
некого терять.
Ночь. Потеряна страница
в книге. И опять
вспоминаю милых лица,
милых… Поздно спать.
Потерянная печаль
Чайки у моря кричали
о кареглазой печали.
Била волна о причал:
кто потерял печаль?
Камни причала молчали,
все –