– Забирай своего раба и проваливай! – зарычала тварь, обращаясь к Архангелу Михаилу.
В тот же миг комната наполнилась ярко-красным светом от пламени, таким же, как в самолете при крушении. Архангел Гавриил поднял крылья, загородив ими меня от адского огня, и, обессиливший, рухнул на пол. Я с изумлением посмотрел на Архангела Михаила, который, поймав мой взгляд, спокойно сказал мне:
– Спи.
И я уснул, рухнув, как подкошенный неведомой силой, на пол в углу комнаты.
Глава 10
– Батист, мсье Батист, что случилось? Почему вы на полу? – услышал я голос одного из медбратьев, который днем ранее сопровождал меня во время обследований.
Я открыл глаза. Секунда, две, и я вспомнил всё, абсолютно всё! Я вспомнил, что на моих глазах состоялась, если хотите, битва Добра и Зла. Или… Или мне всё это приснилось, и все воспоминания – плод моей бурной фантазии или реакция на лекарства, принятые перед сном?
Медбрат, склонившись надо мной, тряс меня своими огромными руками, повторяя:
– Мсье Батист, почему вы на полу, почему вы не на кровати?
Я смотрел на него широко раскрытыми глазами и, как и ранее, ничего не мог ответить – губы не шевелились. А если бы и смог говорить, что бы я ему рассказал? Что на моих глазах серо-голубое чудовище по имени Люцифер ранило мечом Архангела Гавриила, который явился ко мне с вестью от самого Бога, но вмешался еще более крупный Архангел Михаил, и Люцифер ретировался? После таких слов, пожалуй, меня из этого отделения перевели бы в психиатрию и довели таблетками и уколами до невменяемого состояния.
Добрый и заботливый сотрудник больницы обхватил меня руками под плечи, приподнял и уложил на кровать, после чего отряхнул руки так, будто только что грузил мешки с картофелем.
– Полежите пока тут, а я врачу сообщу, пусть разбирается, – проворчал медбрат и вышел из палаты.
Я остался опять один в полной тишине. Я лежал на больничной койке с закрытыми глазами. Скажу честно, мне было страшно их открыть. Да, я боялся продолжения этого безумия – явления Сатаны то в облике крылатого чудовища, то в виде вожделенной красотки. Прошло минут десять – пятнадцать, но ничего не происходило. Я осторожно приоткрыл один глаз и сквозь чуть поднятые ресницы огляделся. Открыл второй глаз и внимательно осмотрел всю комнату, насколько мог это сделать с неподвижной головой. Время тянулось очень медленно. Казалось, что после ухода медбрата прошел уже час, но я так и оставался один. Я вновь прикрыл глаза и попытался уснуть, внушая себе, что всё, что произошло ночью, не более чем ужасный сон. На вопрос же «Как я оказался в углу комнаты?» я решил себе не отвечать.
Уже засыпая, я услышал очень тихий звук открывающейся двери с почти беззвучным щелчком фиксатора замка. От страха я задержал дыхание и, казалось, слился