31-го, рано поутру открыв глаза, Ира, наконец-то, полностью осознала, что ближайшее время проведёт в обществе сына и Гены.
– Вот и чудесно, – тихонечко сказала она сама себе, бодро вскакивая с кровати.
Часы мобильника показывали 5:23. Зив и Лоренц крепко спали, устроившись на ковре холла второго этажа. Затаив дыхание, Ира проскользнула мимо них, предвкушая чашечку кофе в одиночестве.
Ещё на лестнице она заметила яркий жёлтый контур, очерчивающий плотно прикрытую дверь на кухню. За ней слышались приглушённые голоса.
Ира зашла. Её взору предстали Гена и Лёша при полном параде.
– Вы чего это в такую рань поднялись? – удивилась Ира.
– Мы, Ирчик, не поднялись. Мы ещё не ложились, – пояснил Гена. – Я тут в Лазурку на новогодние пристроился поработать, вот Лёшика твоего с собой взял. Надеюсь, ты не против? Честное слово, стриптиза не было. Впрочем, если б даже и был, парень он у тебя уже взрослый.
Ира в недоумении похлопала глазами и тут вспомнила, как вчера вечером Гена упомянул о том, что актёрствует нынче в Лазурке, и предложил Лёше отправиться с ним вместе в качестве зрителя ночного шоу.
– Извини, у меня вчерашний разговор из головы вылетел.
– Какой разговор? – в свою очередь, удивился Гена.
– Ну, о том, что ты в Лазурке на праздники трудишься и Лёшу с собой взять хочешь.
– Когда это я тебе говорил?
– Вчера вечером.
– Ирчик, ничего я тебе вчера вечером не говорил. Мы с тобой вчера вообще не виделись.
– Ну, значит, позавчера разговор был.
– И позавчера не было, и поза-позавчера тоже. Видишь ли, до вчерашнего дня я понятия не имел, что буду там работать. Так что, Ирчик, приснилось тебе всё.
– Очень может быть, – блаженно изрекла Ира и улыбнулась.
– Если вы не против, я иду спать, – пробурчал Лёша, посмотрев на Иру и Гену слипающимися глазами, и, не дожидаясь пожелания приятных снов, удалился.
– Давай здесь посидим, – предложил Гена. – Здесь, как в норке, тепло и уютно.
– Давай, – охотно согласилась Ира.
Гена соорудил из двух табуретов и большого подноса импровизированный столик и уселся рядом с ним прямо на пол, спиной прислонившись к стене.
– Генка! Ты… – попыталась возмутиться Ира столь небрежному отношению Гены к своему парадно-выходному облачению.
– Присаживайся, присаживайся! После трудов Татьяны Николаевны ни одна поверхность в этом доме, хоть вертикальная, хоть горизонтальная, не способна нанести никакого урона внешнему виду одежды.
Ира улыбнулась и уселась с другой стороны «столика».
– Так что там тебе приснилось? – с улыбкой спросил Гена.
– Всё! – торжественно заявила Ира.
– В смысле?
– Да вот, весь декабрь что сон, что явь – всё будто снится.
– Так ты поэтому периодически полетать пытаешься?
– А ты откуда знаешь?
– Ирчик, для тебя такое состояние