Скучающий от безделья Мишель присоединился к maman. Они некоторое время прихлебывали ароматный напиток, настоянный на душице, в полном молчании. Потом Михаил поинтересовался:
– Анета не хочет чаю?
Осторожно опустив чашку на край стола, Агафоклея Алексеевна напряженно прислушалась. Господи, Боже мой, не зря чувствовала какое-то беспокойство, как будто не доставало чего-то главного. Теперь-то ясно в чем дело. В доме царила тишина!
– Когда она замолчала?
– Сразу, как вы распорядились выпустить её.
– Дело в том, милый, – госпожа Маркова уцепилась за колокольчик, – что я совершенно забыла про Анету.
Мелодичный звон потерялся меж комнат, а Агафоклея Алексеевна, не выдержав томительного ожидания, возвысила голос, отчего он был услышан даже на улице.
– Настасья!
Баба прибежала скорехонько, топая босыми ногами, как утка.
– Поднимись к Анне Павловне и приведи сюда.
– О, маменька, – протянул сын с содроганием, прислушиваясь к приближающимся быстрым шажкам, – не миновать сейчас бури. Пожалуй, пойду, почитаю.
– Что ты читаешь, Миша? – Анета живо вбежала в гостиную.
– Сочинение господина Пушкина, дорогая. «Цыгане» называется. Очень поэтично и романтично. Как раз для молоденьких дам…. С тобой все в порядке? Ты перестала голосить уже очень давно. Я думал, maman выпустила тебя.
– Ой! Я просто заснула в этом отвратительном чулане. Стыдно вам, маменька, забыли обо мне!
– Душенька моя, Неточка, – сладко запела мать, обнимая девушку за талию, – прости старую дуру.
– Что вы, maman , – закричала Анета сердито, – вовсе вы не старая и не дура.
– Агафоклея Алексеевна, матушка! – взволнованный конюх вбежал прямо на середину комнаты, что само по себе было удивительным событием, потому как каралось строго и незамедлительно.
– Иван? – в голосе барыни послышались железные ноты. – Как ты посмел войти сюда?
– Чалый вернулся, барыня, – Иван опустил вниз курчавую голову, но голоса не убавил. – Один!
Опять сюрпризы! Но Агафоклея Алексеевна славилась тем, что никогда не теряла головы. В трагические моменты она начинала мыслить четко и быстро.
– Настасья, поднимись к Ефроксие Николаевне, проверь, дома ли она. Да птичкой, толстая корова!
– Нет-у-у!!
Вой Настасьи заставил всех вздрогнуть, а Анета испугано всхлипнула.
– Всем молчать! – прикрикнула барыня строго. – Неточка, радость моя, куда собиралась Зизи?
– Она поехала