– Раз полагаете, что их силу нельзя обуздать, зачем же написали предупреждение об их использовании в качестве оружия? – поинтересовался Цай Цзин.
Лу Цзюньи замешкалась, осознав, что угодила в ловушку.
– Я лишь хотела… на тот случай, если кто-нибудь, если наши враги создадут нечто, с чем мы еще не сталкивались…
Она сглотнула.
– Раз уж, по-вашему, это лишь вопрос времени, то совершенно ясно, что нам необходимо начать самим проводить опыты, пока нас никто не опередил, верно? Сегодня монахи используют эти смеси для ритуалов и фейерверков. На моем веку вы первая, кто предложил найти им применение на поле боя.
– Вовсе нет, советник. По слухам, во время восстания трех сект мятежники именно с помощью таких смесей и смастерили огненные стрелы. Правда, они были уничтожены до того, как нам удалось что-то выяснить. И другие ученые также писали подобные предостережения – Лин Чжэнь, к примеру, или же Цзэн Гунлян[17]. Я лишь украшала их беседы, едва ли меня можно назвать знатоком в таком деле.
Лин Чжэнь подозревался в подстрекательстве к восстанию и находился в темнице, а Цзэн Гунлян был мертв. Цай Цзин знал это наверняка: ведь он лично отдал приказ о его казни за разжигание недовольства властью. Какая досада! Знал бы он, что ученый Цзэн таит в себе такие таланты, быть может, не стал бы действовать столь поспешно.
Пальцы Цай Цзина погладили камни его колец:
– Поведайте-ка мне, что будет, если объединить эти знания с возможностями камней гунши?
Услышанное поразило ее. Глаза ее широко раскрылись, она отодвинулась на край кушетки:
– Я… я понятия об этом не имею. Прошу простить меня. То… то лишь мои догадки, но риск того, что они выйдут из-под контроля, многократно возрастет…
Ее догадки были верны, но Цай Цзин пока не спешил это раскрывать.
– Я набираю людей, которые смогли бы развить эту сферу науки, – заявил он вместо этого. – Вы получите доступ ко всем ресурсам, какие вам понадобятся. В соответствии с моими инструкциями вы вместе с остальными, кого я выбрал, будете отвечать за использование этих материалов для создания оружия, способного защитить священные границы Великой Сун. Окажетесь полезной – вас ждет награда, провалитесь – понесете наказание, а коли расскажете об этом кому-то еще – велю казнить.
Гао Цю получит свой божий зуб. Проживет ли он достаточно долго, чтобы им воспользоваться, еще большой вопрос, но так или иначе будут сделаны огромные шаги по защите государства.
Он почти добился своего.
На сей раз Лу Цзюньи опустилась на колени. Она изящно соскользнула с кушетки и низко поклонилась, упершись ладонями в полированный пол:
– Достопочтимый императорский советник, вы меня перехваливаете. Боюсь, что мои навыки слишком ничтожны для такой ответственной задачи…
– Если думаете отказаться, то помните, я всегда могу сообщить командующему