О чем молчал маяк. Татьяна Пугачева

открыл массивную дверь маяка, которая протяжно заскрипела, словно жалуясь на вторжение в свой вековой покой. Внутри было темно и пахло сыростью, плесенью и чем-то неуловимо морским. Харди достал фонарик, и его луч высветил узкую винтовую лестницу, уходящую вверх.

      "Осторожнее со ступеньками," предупредил Харди, подавая Бее руку. "Они могут быть скользкими."

      Бея на мгновение заколебалась, но затем приняла предложенную помощь. Прикосновение его сильной, чуть шершавой ладони вызвало неожиданный трепет, который она постаралась игнорировать.

      Поднявшись на смотровую площадку, они оказались в круглом помещении, окружённом панорамными окнами. Отсюда открывался захватывающий вид на ночное море и звёздное небо. Харди поставил фонарик на старый деревянный стол, создавая островок света в окружающей темноте.

      "Итак," начала Бея, стараясь сосредоточиться на деле, а не на близости Харди в этом замкнутом пространстве. "Вы сказали, что у вас есть новая информация о кражах?"

      Харди кивнул, его лицо стало серьёзным. "Да, и боюсь, ситуация гораздо сложнее, чем мы предполагали изначально. Мы обнаружили связь между кражами антиквариата и крупной контрабандной операцией. Корнуолл всегда был идеальным местом для контрабандистов," ответил Харди, подходя к окну и глядя на тёмное море. "Изрезанное побережье, множество бухт и пещер… Идеальные условия для тех, кто хочет обойти закон."

      Бея подошла ближе, чувствуя, как учащается её пульс от близости Харди и от осознания серьёзности ситуации. "И вы думаете, что кражи антиквариата – часть этой операции?"

      Харди повернулся к ней, его глаза блестели в тусклом свете фонаря. "Я уверен в этом. Более того, у меня есть основания полагать, что эта операция существует уже десятилетия. И…" он на мгновение замолчал, словно собираясь с мыслями, "…я боюсь, что моя семья может быть как-то связана с этим."