Кажется, эта поза – широко расставленные ноги и руки в карманах брюк – у него неизменна.
– Цирк с похищением моей сумки – твоя идея? – опасливо оглядываюсь я.
На всякий случай проверяю: в этом плохо освещенном коридоре цокольного этажа нас действительно
только трое: я, Тимур и мой рюкзак на полу между нами. Пребывание наедине с Гориным не дает мне никакого чувства безопасности и спокойствия. Я еще помню, как он сначала лапал меня, делая гнусные намеки, потом вообще озверел.
А если здесь еще окажется и тот вор? Двое парней и одна я… Сердце бьется о ребра. Да, мы сейчас в стенах академии, и у меня есть надежда, что ничего со мной не случится. Только откуда мне знать, что задумал Тимур? Но, кажется, здесь, на цокольном этаже, кроме нас, никого.
– Мне нужно было встретиться с тобой без лишних глаз, – холодно отвечает Тимур.
– Ты мог написать.
– А ты вот так сразу бы и пришла? – Он язвительно усмехается.
Я отмалчиваюсь. Не пришла бы. После нашего общения на той тусовке вряд ли у меня возникло бы такое желание. И сейчас под вызывающим взглядом Горина я бы очень хотела бежать куда глаза глядят. Но сейчас они глядят на гордый размах плеч под черной косухой.
– На той вечеринке мы не договорили, – нарушает наше молчание Тимур.
– А если я вообще не хочу с тобой договаривать? – осторожно подаю голос. И даже делаю такой же осторожный шажок к своему рюкзаку. – Можно я уйду отсюда?
– Нельзя, – бьет по ушам грубый тон Тимура.
Я вздрагиваю, Горин уже стеной становится перед моим носом.
– Рассказывай, как ты узнала про бои? – глаза его сужаются.
– Я ошиблась адресом, – повторяю то, что сказала ему еще тогда.
И Тимуру точно не нравится этот ответ. На его лице тень раздражения. Я слышу, как Горин втягивает носом воздух, и вижу, как пугающе раздуваются его ноздри.
– Ты за тупого меня держишь? – сквозь зубы цедит он.
Тимур злится. Это заметно. Это чувствуется. Но другого ответа у меня действительно нет. Поэтому все, что могу из себя выдавить, – это какое-то беспомощное:
– Я клянусь.
Горин взрывается. Он с размаху пинает ногой старую кипу перевязанных журналов, уложенных у стены. Она задевает другую стопку и еще несколько рядом стоящих. Они с глухим стуком сваливаются на пол по принципу домино. Тимур подлетает ко мне, как коршун. Я испуганно жмурюсь, ожидая, что он опять схватит меня за плечи. Жду этой секунды, напрягая каждый миллиметр своего тела. Но ничего подобного не происходит. Я лишь ощущаю, что Горин склоняется надо мной. Запах парфюма становится четче и ярче. Я решаюсь открыть глаза. И глаза Тимура оказываются точно напротив. Они просто налиты злостью, она кипит и плещется.
– Правду говори, – выпаливает Тимур мне в лицо.
И я на одном дыхании рассказываю