Но Кьяра едва слышала его. Её внимание привлекла неприметная боковая дверь, почти скрытая разросшимся олеандром. Внезапно в памяти всплыла маленькая девочка, сад, звонкий смех, чьи то поспешные шаги, Кьяра встряхнула головой и наваждение исчезло.
Алое платье от Valentino, струилось по изящной фигуре, золотые локоны развивались на ветру, словно нимб античной богини, а синие глаза цвета неба, создавали потрясающий контраст, непорочности и соблазна.
– Si, si, bellissima! – восклицал фотограф, не выпуская камеру из рук. – Дай мне больше страсти, cara! Ты же итальянка, покажи мне огонь в этих невозможных глазах! Да, именно так… теперь легкая улыбка, словно ты хранишь самую сладкую тайну… Magnifico! Ты околдовываешь камеру, она влюблена в тебя!
Кьяра скользила по мраморным ступеням с грацией пантеры, каждое движение было отточено до совершенства. Она знала: камера любит её, умеет ловить ту загадочную полуулыбку, в которой таинственным образом сплетались чистота и греховность.
Боже мой, эти глаза! – фотограф почти танцевал вокруг неё. – Ты сводишь с ума, cara! Опусти подбородок… вот так, теперь взгляд из-под ресниц… ты рождена для того чтобы искушать, великолепно, дай мне огня! – щелкал не переставая затвором.
Съемка подошла к концу, и закатное солнце окрасило старинный особняк в золотисто-розовые тона, словно опаляя его огнем. Кьяра, уже переодевшаяся в легкое шелковое платье, спускалась по мраморным ступеням, прощаясь со съемочной группой. Марко что-то оживленно обсуждал с фотографом, ассистенты упаковывали оборудование, в небольшом палисаднике садовник поливал цветы, по необъяснимой причине, она решила к нему подойти.
– Che bel fiore… какие удивительные цветы, – произнесла она, останавливаясь рядом. – Никогда не видела таких роз – наклонилась вдыхая аромат нежных бутонов.
– Это Regina della Notte, – старик говорил с той особой неторопливостью, которая выдавала в нем коренного жителя юга. – Королева ночи. Очень редкий сорт, капризный. Не для всех раскрывает свою красоту.
– Странно, что такой прекрасный дом пустует, – Кьяра окинула взглядом величественное здание. – Здесь никто не живет?
Старик медленно выпрямился, и в его выцветших глазах мелькнуло что-то похожее на улыбку:
– Дом ждал свою истинную хозяйку, синьорина. Терпеливо ждал. И сегодня… – он сделал паузу, – сегодня он наконец-то дождался – кивнул
Кьяра нахмурилась, пытаясь уловить смысл его странных слов.
– Не понимаю… – она машинально коснулась бархатного лепестка пурпурной розы.
– Дома, как и цветы, синьорина, – старик снова склонился над кустом, – они знают кому принадлежат по праву. И когда настоящая хозяйка переступает порог… – он сделал паузу, – все вокруг оживает.
В его словах был какой-то скрытый смысл, от которого по спине пробежал холодок. Кьяра хотела спросить еще что-то, но в этот момент раздался голос