Гоша с Анитой отулыбались и начали потихоньку двигаться в сторону озера. Бабка же шагнула куда-то вниз, в еловые кущи и там пропала.
– В первый раз такого кота вижу, – сказал Гоша. – Такого, чтобы без хвоста.
– Ну всякие породы бывают, – безразлично ответила Анита. – Меня удивило другое: я её дочку никогда не видела. Всегда эта бабка была одна. И никто к ней не приезжал. Хотя и я здесь, по правде говоря, редко бывала. И ещё у бабки, видимо, деменция начинается. Слышал ты? Ленин!
Анита смеялась, а Гоша шёл спереди, раздвигая высокую траву руками, а где-то проминал её стопой. Ему было жаль эту одинокую старую женщину, явно живущую в каком-то своём мире.
Из травы на них вылетали слепни и с хрустом стукались об лицо, и Гоша прикрыл глаза. А когда открыл снова, увидел озеро, в нём отражались пушистые шары прибрежных кустарников, а по поверхности кружили листья. Оно показалось Гоше неприбранным и диким.
Раздеваясь на берегу, Гоша задумался, что дорожка к озеру совсем не протоптана, словно сюда, кроме них, толком из всей деревни никто и не ходит. Он спросил у Аниты, но та и сама не знала, почему так, предположила, что, может, к озеру есть другой проход, только она его не знает.
В «Полёте»
4 апреля 2018 года
Гоша морщился от брезгливости, глядя на Антонину. Даже персиковая шерсть и розовое брюшко не могли сбить его с толку: хомяк – та же крыса. Он не мог смириться с тем, что его коллега, старший программист Борис Жуков решил завести в офисе такую противную живность. Нет, не мог.
– Cмотри, как уплетает, – доставал он Гошу. – Ну только посмотри. Милота!
Борис открыл дверцу клетку и теперь подсыпал корм хомяку из своей руки, а потом резко выдернул руку, так как хомячиха перестала жевать и как-то странно выгнулась, видимо, готовилась напасть.
– Ты бы лучше рыбок завёл, они хотя бы не воняют, – ответил Гоша.
– Перестань, Антонина тоже вонять не будет.
В пыльные жалюзи билось холодное апрельское солнце и никак не могло проникнуть внутрь. В этом кабинете всегда было как-то сумрачно. С утра уже приходилось включать верхний свет, заводить потрескивающие квадраты на потолке, исходивший от них хрустящий звук усыплял.
Но на кухне под гудение микроволновой печи, шипение чайника и кофеварки все, наоборот, оживлялись. Может, дело было не в навязчивом звуке? В этот раз, впрочем, как и всегда, обсуждали личную жизнь Бориса и игры, настольные и компьютерные.
– Скорее бы сентябрь, мужики, – сказал Борис.
– А что в сентябре? – тимлид Игорь Марков сморщил лоб.
– «ФИФА» же выходит. Но тебе, Игорёчек, не понять, – Борис подмигнул Степану Ершову, их новенькому, а потом повернулся и к Гоше, который сидел напротив Игоря. – А ты ж гамаешь?
Гоша нехотя кивнул: он старался избегать разговоров с Борисом, считал его глупым и опасался, что его глупость может быть заразна.
– Всё в шутеры, наверное? – не отлипал Борис.
Гоша кивнул.
– Не, ребзя, вся эта кровь не по мне. Вот футбольчик – да, вещь!
– Ну