Я знал, что лгал себе, утверждая, будто могу исправить ее. Но было уже слишком поздно – я не понимал, как отпустить ее.
Она первой нарушила тишину:
– Хотелось бы мне знать, о чем ты думаешь.
– Всегда можно просто спросить.
Я переключил передачу и поехал вперед. Она смотрела на мою руку на коробке передач – как делала всегда.
Вымыть машину – выполнено. Перебороть гремящую жажду оказаться внутри ее – не выполнено.
– Такое ощущение, будто ты все время пытаешься проскользнуть в мой разум. Ты как Питер Пэн – постоянно залезаешь в чужие окна и сеешь хаос.
Она смешно сморщила нос:
– Ты что, действительно только что назвал меня Питером Пэном?
Я влился в поток машин:
– Я называл тебя и чем похуже.
– Ламой, – сказала она. – Мне понравилось.
Сарказм был настолько очевиден, что я рассмеялся, и заклятие похоти было снято. Я вернулся к самому себе – к желанию просто быть рядом с ней.
– Питер Пэн хочет проникнуть в твой разум и узнать, о чем ты думаешь, – попытала она удачу снова. Так честно, что я не сумел воспротивиться.
Мы затормозили на красном светофоре. Я взял ее за руку. Хорошо, раз ей так хочется заглянуть в мои мысли, я это устрою. Возможно, ей будет полезно понять, каково быть на месте взрослого мужчины. Возможно, тогда она будет играть с этим взрослым мужчиной осторожнее. Я прикоснулся губами к ее пальцам. Представил ее на своих коленях, и мой голос упал на тон ниже, так, чтобы она знала: я не шучу.
– Если ты снова заберешься ко мне на колени в своей короткой юбке и поцелуешь меня, я сорву с тебя нижнее белье и возьму тебя прямо на месте.
Краска схлынула с ее лица. Замечательно. Нужно, чтобы она испугалась и никогда больше этого не делала. Я не был Суперменом. Я был обычным мужчиной – мужчиной, который очень хотел заняться любовью со своей девушкой.
Мою руку она не отпустила; даже сжала еще крепче. Я посмотрел на нее краем глаза. Она прикусила нижнюю губу, слепо глядя в лобовое стекло глазами, подернутыми дымкой.
Я едва не расхохотался. Господи, кажется, это ее заводило. Моя маленькая Герцогиня – столь полная сюрпризов.
В тот день «Питер Пэн» и стало нашим кодовым словом, означающим о чем ты думаешь?
– Питер Пэн.
– Отстань.
– Ты сама изобрела эту игру.
Мы лежали на полу и, как предполагалось, должны были заниматься учебой. Ее губы слегка припухли от поцелуев, на которые мы постоянно прерывались.
– Я вся в крошках от читоса и пытаюсь учиться. Ты меня раздражаешь, потому