– А надо было бы сперва попросить у меня.
Класс скривился. Счёт пошёл. Один – ноль в пользу старой карги. Оставалась надежда, что Паша сольёт некорректный ответ директору и Мымра ещё получит своим собственным мячом в лоб. Молодой директор терпеть не мог актов неуважения. Это знали все.
Мымра неохотно посторонилась, и Паша буквально протиснулся в класс. Пристроился на задней парте рядом с Дэном. Как заблудившийся пай-мальчик под крылом у великовозрастного лоботряса. Достал ручку, блокнотик. Обратил к Мымре необыкновенно кроткий и в то же время инквизиторский взгляд. Класс ликовал. Гека заставлял себя сохранять спокойное выражение лица, но и он чувствовал, как в груди у него шевелится то тёмное и скользкое, что росло против родителей. 10-й «Б» ждал.
Мымра казалась спокойной. Своим старушечьим умом она, конечно, ещё не в полной мере осознала масштабы начинаемой кампании. Усталым голосом объявила тему и цели урока. Отвечать домашнее задание вызвала Смирнову. Серая, как серая тройка, Смирнова замычала что-то о князе Андрее.
Мымра смотрела на класс. Она знала, что Смирнова выше, чем на тройку, не намычит. Видела, как Князев, не скрываясь, роется в смартфоне. Маленький алый рот Линды чуть растянут в победную улыбку. А новый психолог что-то старательно строчит в своём аккуратном блокнотике.
– Кто-нибудь что-то хочет добавить к ответу Смирновой?
Дураков не находилось. Старая карга обратила взгляд своих недобрых глаз на Князева:
– А вы, Князев?
Макс только этого и ждал. С демонстративной неохотой оторвавшись от смартфона, как маленькой, объяснил старой карге:
– Ну, вы же знаете, Марина Владимировна, я принципиально не читаю эЛь эН Толстого.
– Не принципиально, а из-за лени, – резко отозвалась литераторша.
И психолог что-то с удвоенной старательностью застрочил в своём блокнотике. По его резвости Гека понял, что счёт сравнялся.
– Толстой страдает длиннотами. – Князев не изменил расслабленной позы. Но фразы теперь ронял, как короткие удары наносил. – Я не только синтаксис имею в виду. «Войну и мир» следовало сжать. Вчетверо. Вылить воду. Остался бы неплохой роман о жизни нормальных людей. Или оставить сугубо военную тематику. Опять же могло получиться что-то приличное. Конечно, не «На Западном фронте без перемен». Но всё-таки.
– Это хорошо, что вы уже прочитали Ремарка, но с «Войной и миром» тоже придётся познакомиться. В подлиннике. А не в пересказе убогих невежд.
Мымра говорила ровным голосом. Но все знали, что она угрожает Князевой золотой медальке. Хочет, чтоб его родаки одинаковые сны со снами родаков Компьютерной Мыши видели. Князев, конечно, сразу схватил суть своим хорошо натренированным мозгом. Выпрямился. Спросил, высокомерно глядя в холодные глаза старой карги:
– Ну, не прочитаю я этого вашего Толстого, и что будет?
– Что? Вы будете иначе мыслить, говорить другим языком. Вы пойдёте на другую работу. Выберете себе в друзья других людей. Станете другим человеком.
– Круто! –