Мне хотелось, чтобы моя попутчица поинтересовалась, как я познакомилась с Мартином, и затем оценить ее реакцию на мой ответ. Но та, вернувшись с чаем, больше ни о чем спрашивать не стала. Пока она ходила к проводнику, я думала, какое объяснение ей дам. Теперь, по приближении к пристани, я вновь вытащила из сумочки фото Мартина и напомнила себе свой придуманный ответ.
«Я еще с ним не знакома, – сказала бы я той женщине. – Я откликнулась на его объявление в газете. Он написал, что ищет для себя жену и мать – для его маленькой дочери. Он не хочет, чтобы это была женщина из Сан-Франциско. Предпочитает, чтобы это был кто-то с востока, откуда он сам родом. К то-то, кто не ждет от него ухаживаний. К то-то, кто готов без всякой помпы занять место его покойной супруги. Я написала ему, что вполне обойдусь без ухаживаний. Меня устраивает то, что он предлагает, – хороший, уютный дом, мужчина, о котором я буду заботиться, ребенок, нуждающийся в любви».
Женщина наверняка вытаращила бы глаза, возможно, спросила бы:
«Но… а что, если брак с ним не принесет вам счастья? Что, если он будет плохо относиться к вам?»
И я ответила бы, что перед отъездом очень много размышляла об этом в своем съемном жилище, где по коридорам бегают крысы, орут маленькие дети, мужчины свои печали заливают спиртным, а женщины завывают, сетуя на горькую долю. Размышляла под грохот, доносившийся из комнаты этажом выше, где вечно дралась жившая там парочка. Размышляла под грохот, доносившийся из комнаты этажом ниже, где другая парочка постоянно предавалась любовным утехам. Размышляла, пока у меня сводило живот от голода и зуб на зуб не попадал от сырости и холода.
«Хуже этого ничего быть не может, – сказала бы я. – И потом, разве он похож на человека, который станет измываться над другими?»
Я смотрю на фотопортрет Мартина. По мне, так внешне он – само совершенство.
Попыталась бы моя попутчица отговорить меня от этого замужества? Может, да. Может, нет. Половина моих соседок по комнате считали, что я рехнулась; остальные завидовали, сожалели, что не наткнулись на объявление Мартина прежде меня. Мама не знает, что я намерена сделать, когда сойду с парома, и я уведомлю ее уже после того, как брак будет зарегистрирован.
Даже когда я ей наконец-то расскажу про жуткие трущобы, где мне приходилось влачить жалкое существование, мама все равно спросит, как я могла решиться выйти замуж за первого встречного. Не такую цель я перед собой ставила, уезжая из Ирландии в Америку. Не о том она мечтала для меня, помогая укладывать вещи в мой единственный саквояж. Я подготовила ответ и на этот вопрос. И уже начала писать письмо, которое отправлю маме.
«Я хочу иметь свой дом, – изложила я главную причину в общих чертах на тот случай, если мое письмо прочтет кто-то еще, – например, один из двух моих старших братьев, которые по-прежнему живут в Ирландии, – чтобы они тоже это поняли. – Я хочу иметь то, что у меня было в детстве. Теплое