Но с этим решением Исполнительного Комитета партии Народной Воли» Лев Дейч никак не может примириться.
Задним числом, спустя 43 года после решения Комитета, он как бы пытается предостеречь Комитет от ложного шага, который он предпринял в связи с освобождением Нечаева. «Естественно поэтому поставить вопрос, говорит Дейч, – была ли бы роль Нечаева плодотворна, если бы удался задуманный им заговор и он присоединился бы к террористам? Я полагаю, что нет, так как для применения его приемов не было соответствующей почвы…
Очутившись на воле, Нечаев ничего не изменил бы в усвоенной им системе… Можно с уверенностью сказать, что, как бы народовольцы ни ставили высоко энергию Нечаева и фанатическую его преданность делу, все же им вскоре стало бы невмоготу мириться с ним: он так же компрометировал бы их, как Бакунина, Огарева, дочь Герцена и др. за границей.
«Возможно, конечно, не ограничиваясь одной компрометацией, Нечаев, чтобы отделаться от тех или других признанных им вредными членов организации, расправлялся бы с ними, как с несчастным студентом Ивановым»[5].
Говоря другими словами, Лев Дейч глубоко убежден, что Нечаев так же убивал бы народовольцев, как убил он Иванова, все равно, оказался бы то Желябов, Перовская, Суханов, Фроленко или кто другой, которого Нечаев «признал бы вредным членом организации». Но для этого нужно, чтобы перечисленные члены Исполнительного Комитета оказались «вредными членами организации» и такими же предателями, как Иванов.
Самому Л.Г. Дейчу прекрасно известно, как относятся революционеры к предателям, все равно, будет ли то Иванов или Горинович, на которого покушался некогда и сам Дейч[6].
Перед этим Л. Дейч приводил ссылку на не совсем объективное письмо Бакунина к Талвитие, после своего разрыва с Нечаевым в июле 1870 г.
Если в чем действительно прав Л.Г. Дейч, так это в своем прогнозе возможной реабилитации Нечаева. «Пересмотр и переоценка деятельности Нечаева, – говорит он, – его «реабилитация» должны были бы состоять или в доказательствах, что к приписываемым всеми, за исключением одной А.И. Успенской, возмутительным приемам он, Нечаев, совсем не прибегал, или же, наоборот, необходимо было бы прямо заявить, что примененные Нечаевым, по сообщению Бакунина и других, средства не только не были вредны, но являлись вполне целесообразными, а потому содействовали скорейшему торжеству революции».
С такой постановкой вопроса реабилитации Нечаева, которую предложил неожиданно сам Л.Г. Дейч, мы вполне согласны и думаем руководствоваться ею на протяжении всей нашей работы о Нечаеве в плоскости его исторической реабилитации. Ниже, касаясь политического мировоззрения Нечаева, нам придется более подробно остановиться на основных приемах тактики политической борьбы Нечаева и вскрыть классово-революционную сущность ее.
Являясь далеким провозвестником