– Где он? – спросила она, вставая.
Геката ответила не сразу, и надежда Персефоны быстро сменилась страхом.
– Геката?
– Он в Кноссе, – сказала она.
– В Кноссе? – в замешательстве переспросила Персефона. Кносс – город на острове Крит. – Но там нет ничего, кроме руин.
– Пойдем, – Геката протянула руку.
Персефона уже чувствовала, как магия Гекаты окутывает ее, древняя и наэлектризованная. Ее сердце забилось где-то в горле, когда она взяла богиню за руку, и они перенеслись.
Она ожидала, что окажется прямо перед развалинами Кносса, но была удивлена, очутившись в офисе Аида в «Неночи». Гермес лежал на столе Аида, в то время как Аполлон доставал из-за стойки рюмки для водки. Смертный сидел со связанными за спиной руками. Это был пожилой мужчина – почти лысый, с острым носом и в круглых очках в металлической оправе.
– Что происходит? – спросила Персефона. – Кто это?
– Я Роберт, – представился мужчина.
– Это Роберт, – сказали Аполлон и Гермес.
Они произнесли его имя в унисон. Это заставило Персефону вздрогнуть.
– А кто такой Роберт? – Персефона спросила с большим терпением, чем ожидала от себя. Геката только что нашла Аида, а эти двое… непонятно, чем они вообще занимались.
– Я архитектор, – сказал Роберт.
– Он архитектор, – повторили Аполлон и Гермес.
Им, казалось, было скучно. Персефона обменялась взглядом с Гекатой, которая закатила глаза, прежде чем послать волну магии в направлении обоих богов. Гермес вскочил со стола Аида и приземлился на твердый мраморный пол, а в том месте, где он только что лежал, появился острый обсидиановый штырь. Водка в стопке Аполлона превратилась в песок, как только он опрокинул ее в рот. Он быстро выплюнул все наружу, поперхнувшись.
– Что за хрень? – воскликнули оба.
Гермес поднялся на ноги, а Аполлон лихорадочно искал что-нибудь жидкое и остановился на открытой бутылке вина, чтобы прополоскать горло.
– Мой муж пропал, и Геката говорит мне, что он в Кноссе, и вместо того, чтобы отвести меня к нему, она привела меня к вам, – сказала Персефона дрожащим от гнева голосом. – Кто-нибудь из вас скажет мне, что, черт возьми, происходит?
Гермес и Аполлон обменялись взглядами.
– Боюсь, именно поэтому я здесь, – отозвался Роберт.
Взгляд Персефоны упал на смертного.
– И какое отношение ты имеешь к моему мужу и Кноссу?
– Я архитектор, – сказал он.
Персефона не могла совладать со своей магией, да и не хотела. Она вспыхнула, тяжелая и темная, и черные шипы сорвались с кончиков ее пальцев. Глаза смертного расширились, и он, казалось, еще глубже вдавился в свое кресло.
Она почувствовала руку у себя на плече и повернулась, чтобы посмотреть на Гекату.
– Эти идиоты пытаются сказать, что руины Кносса больше не руины – объяснила Геката.
– Тесей восстановил лабиринт, – добавил Аполлон.
– Вот мы и подумали, что надо бы найти его строителя, –