Злобными глазами Цвайлинг наблюдал за тем, что происходило за стеклянной перегородкой. Ведь они стали теперь его сообщниками. Гауптшарфюрера так и подмывало наброситься на них, заорать и в привычном опьянении властью утопить свою неуверенность. Но вдруг он испуганно обернулся: вдалеке совершенно отчетливо раздалось громыханье – одна за другой рвались бомбы. Разинув в ужасе рот, он смотрел в пустоту и прислушивался. Потом нервно потер щеку, словно проверяя, выбрита ли она.
Воздушная тревога застала шестнадцать санитаров в тот момент, когда они в необычном обмундировании выстроились перед административным зданием.
Заключенные разбегались по баракам. На дороге, ведущей к лагерю, было оживленно. Рабочие команды бегом устремлялись к воротам. Эсэсовцы спешили в свои убежища.
В связи с тревогой в кабинете Швааля собралась лагерная администрация, и, когда Райнебот вошел доложить о прибытии санитарной команды, начальник лагеря нервно повернулся к коменданту:
– Что такое?.. Ах да!
Он небрежно махнул рукой: мол, сейчас не до речей. Пусть команда немедленно приступит к своим обязанностям.
Гул самолетов наполнял воздух. Где-то неподалеку слышались разрывы.
Райнебот вышел из здания и в своей обычной манере передал санитарной команде приказ начальника лагеря:
– Можете разлетаться!
Кён крикнул:
– Санитарная команда, смирно! – Шеренга застыла. – Налево! Бегом… марш!
Райнебот насмешливо глянул им вслед, вздохнул и поспешно удалился в бомбоубежище.
Вокруг не было видно ни души, только шестнадцать санитаров в непривычных касках рысцой бежали по наружной территории лагеря. Усмехаясь, они понимающе подмигивали друг другу.
Над ними с ревом проносились бомбардировщики, грохотали разрывы.
Где это – в Гота или в Эрфурте?
У наружной цепи постов Кён доложил начальнику караула о прибытии команды и с особым удовольствием молодцевато гаркнул:
– Четыре человека – к казармам эсэс! Четыре – к интендантскому складу! Четыре – к войсковым гаражам! Остальные со мной – к домам начальства! Через десять минут после отбоя команде быть здесь в полном составе. Ясно?
– Так точно! – ответили санитары хором.
– Исполняйте!
Санитары разбежались в указанных направлениях, а начальник караула молча стоял и смотрел. На этот раз не ему пришлось командовать.
Гефель сел за стол и уставился на лежавшие перед ним списки этапа. К счастью, заключенные, работавшие в канцелярии, не заметили того, что произошло на складе, и это спасло Гефеля от расспросов любопытных. Он все еще не успокоился. Его взволновало вовсе не коварное предложение Цвайлинга, а неожиданная возможность спасти ребенка. Это казалось таким заманчивым, легким и простым, но, тем не менее, что-то теснило ему грудь. Ведь он только что обещал Кремеру