Кира говорила себе, что любит его, хотя признавалась, что это ощущение отличалось от того, что ранее обещал ей её заждавшийся потенциал; может быть, ей просто долгое время хотелось кого-нибудь любить, и она убедила себя в том, что её текущая симпатия и являлась любовью; долго на этих мыслях она обычно не останавливалась. Моментом, заставившим её ненадолго задуматься, стала прогулка с Алисой, во время которой та задала Кире вопрос:
– Как у тебя дела с парнем?
– Нормально, – спокойно ответила Кира, пожала плечами, и тут же подумала, что об объекте своей любви обычно рассказывают не так.
В отношениях с ним она, по крайней мере, удовлетворила всё своё любопытство; более того, побывала в таких ситуациях, участницей которых она себя ранее не представляла – к примеру, в ссорах со швырянием вещей или в перепалках в общественных местах, в которых поначалу она была слишком взвинченной, чтобы обращать внимание на других людей, а затем слишком пристыженной, чтобы смотреть по сторонам. Тем не менее, им удалось оставаться в отношениях чуть больше года. Переломным моментом стала годовщина, в которую они поссорились, пытаясь вспомнить достоинства своего союза. Неизбежный разрыв оказался неприятным, умеренно болезненным и на удивление освобождающим. Из отношений она вышла немного другим человеком: они помогли ей осознать собственную ценность, расширить границы своего достоинства и сгладить своё поведение – раньше, пытаясь компенсировать недостаток любви в семье и получить любовь всех окружающих, она в своей неуверенности в себе улыбалась направо и налево, призывая всех вокруг любить её за одну только позитивность. Теперь же она стала более зрелой, более выдержанной и более искренней; теперь ей казалось, что она открыла свой настоящий характер.
Когда ей исполнился двадцать один год, из семьи пришла парализующая своей необратимостью новость: отец, как стало известно, был смертельно болен – по прогнозам врачей ему оставалось в лучшем случае пять лет. Её мать плакала так, как никогда до этого: Кира и тётя обнимали её и слушали постоянно прерываемые судорожными всхлипываниями лепетания о том, что они только-только решили развестись, что она даже думала продавать дом, что она очень устала и не знает, что думать и что делать. Проведя несколько часов в объятиях семьи, она вытерла слёзы, решительно встала и холодно заявила, что она на самом деле знает, что думать и что делать: её муж, как-никак, являлся её мужем и отцом её дочери; она будет ухаживать за ним и доведёт его до достойного конца – в своём доме и в окружении своей семьи. Надежды Киры на переезд в большой город, который она планировала примерно