Блейд выпрямилась и, отряхнув юбку от пыли, указала на газеты, рассыпавшиеся по полу, когда Гай наклонился, чтобы поднять огниво.
– Вам лучше сложить все как было, иначе Сесиль будет очень недовольна.
– Сесиль?
– Да. Это ведь ее газеты. И лежали они в определенном порядке.
– В порядке, – прокаркал Ангус, и этот звук так походил на голос Блейд, что Гай на мгновение остолбенел.
– Газеты принадлежат мисс Трамбле?
Надменная француженка настаивала, чтобы Гай обращался к ней именно так, хотя всем остальным позволял звать ее по имени.
– Да, она их собирает.
– Надо же, как интересно, – протянул Гай.
Но Блейд либо его не услышала, либо не сочла это замечание достойным внимания. Порывшись в одном из ящиков туалетного столика, она сунула что-то в карман и кивнула ворону.
– Идем, Ангус.
Огромная птица почти бесшумно взмахнула крыльями, приземлилась на плечо хозяйки и прильнула к шее.
Не сказав больше ни слова, мисс Браун вышла из гримерной.
Гай подобрал с пола газеты и разгладил страницы, прежде чем сложить их на столе. Улыбка, заигравшая на его губах, становилась все шире по мере того, как он размышлял о резкой, наводившей страх француженке, которая коллекционировала светскую хронику.
Гай усмехнулся, подумав, в какое возбуждение она придет, когда он расскажет ей… Но улыбка его тут же померкла. Чертовски обидно, что он никогда не сможет рассказать ей, кто он такой на самом деле.
Проклятье! Как же мучительно упускать такую возможность ее подразнить!
Глава 5
Дувр,
28 февраля 1815 года
Сесиль наблюдала за тремя благородными джентльменами, пытавшимися завести тягловых лошадей по сходням на почтовое судно, которое доставит их в Кале. Они уже погрузили на борт собственный фургон и тот, в котором должны были ехать Сесиль, Марианна и Блейд, и теперь им осталось лишь завести на корабль лошадей.
Сесиль окинула взглядом сновавших мимо нее сотрудников цирка в поисках своих попутчиц, но ни одной не заметила.
Блейд она не видела с последнего представления, что они дали в Лондоне, а Марианну лишь мельком заметила в гостинице, куда та прибыла со своим дядей Барнабасом и его экономкой и любовницей Соней Маршан.
Сесиль удивило то обстоятельство, что Марианна приехала из Лондона в экипаже своего дяди. С Соней и без того бывало непросто, но в тандеме с Фарнемом она становилась просто невыносимой.
Вероятно, этим можно было объяснить расстроенное лицо Марианны. Она лишь коротко поздоровалась с подругой, прежде чем подняться к себе в номер, откуда больше не спускалась. Когда же Сесиль постучалась в дверь и поинтересовалась, не хочет ли Марианна составить ей компанию за обедом, та ответила, что не голодна. Именно тогда стало ясно: что-то не так. Марианна не страдала отсутствием аппетита и ела