– Но почему химчистка? Мы ведь прошли мимо дюжины разных магазинов.
Эйден ухмыляется:
– Верно, но ни в одном из них не найти настоящего нью-йоркского бейгла.
– Бейгла? – Я щурюсь с подозрением.
– Не удивляйся. Поверь мне: это хлеб, который может изменить жизнь.
Поверь мне. Я слышу от него эти слова второй раз за вечер. И я верю, хотя не должна.
Мне хочется верить, что человек, которого я совсем не знаю, желает мне добра, не хочет просто использовать. Если не этот человек, то кто? И почему не он?
Я уже знаю о нем больше, чем он обо мне, в этом у него нет преимущества. Глядя ему в глаза, я не замечаю зарождающегося дурного предчувствия, как и грусти, как бывает со всеми, кто меня знает, мне нравится, что от его взгляда я не ощущаю опустошения.
И так вместо того, чтобы бежать, как велит мне разум, я позволяю сердцу подтолкнуть меня вперед, надеясь, что эта ночь не станет той, о которой я буду вспоминать с сожалением.
Глава 6
Райли
Эйден дает мне спортивные штаны с эмблемой университета Нью-Йорка, а владелец уходит вглубь помещения, чтобы принести нам бейглы.
Я смотрю на серые штаны, потом на него и недоверчиво щурюсь.
Он снимает кепку, проводит рукой по непослушным волосам, и улыбка сползает с лица.
– В чем дело?
– Как ты… – Я замолкаю, опасаясь, что конец фразы прозвучит глупо.
Он не может знать, что я мечтаю поступить в этот университет, как и то, что в свободной, мешковатой одежде я чувствую себя намного комфортнее, словно дома.
Лишние вопросы приводят к неприятностям, поэтому я не спрашиваю, совпадение это или простая случайность.
Прогоняю ненужные мысли и оглядываю помещение. На полу линолеум с рисунком в виде квадратов, вдоль стен вешалки с вещами в полиэтиленовых чехлах. За кассой стоит брюнетка и время от времени включает карусель с одеждой.
Она листает старый номер «Vogue», который я узнаю, потому что хранила такой в своем тайнике, когда мама еще была жива.
На обложке фото Эйдена и анонс статьи о его любимых местах отдыха и поз в сексе. Во рту неожиданно пересыхает, и я перевожу взгляд с напечатанного снимка на живого человека и мысленно стараюсь соединить образы.
– Странно все это, – говорю я и чувствую, как он берет меня под локоть, а потом ведет в дальний угол к общему туалету. – И ты странный.
Брюнетка за стойкой подпрыгивает.
– Ты Эйден Джеймс! О боже, можешь подписать журнал?
Он вздрагивает и подходит к стойке.
– Конечно, дорогая. Надеюсь, ты сможешь сохранить в тайне, что я здесь был.
Та активно кивает, почти пуская слюни, и протягивает ручку. Он размашисто расписывается, и девушка убегает куда-то вглубь, даже не взглянув на меня.
– Извини, – говорит он мне и подталкивает вперед.
Я морщусь и вырываюсь. Он убирает руки, принимается щелкать костяшками, глядя куда-то над моей головой.
– Ты хоть понимаешь,