– Да, меня это тоже интересует, – поддакнул Рауд.
– Занимайтесь собой и не лезьте мне в голову, – проворчал Снорри, проверяя снаряжение.
– Обычно с ним такое бывает, когда он думает, – пробулькал осьминог, – но получается у него плохо, и это его бесит.
– В игре всегда везет тому, кто думает. Но тебе, боюсь, этого не понять, – ухмыльнулся Снорри.
– Что-то не припомню, чтобы тебе везло за игральным столом при мне, – ехидно подметил Рауд, залезая на спину здоровяка и принимая от Гудди верёвки и ёмкости с клейкой жидкостью и детонаторами.
– Не везёт за игрой, везёт под луной, – произнёс Снорри, одним веслом направляя лодку к подъёмнику.
Он причалил среди черпаков, представлявших из себя разрезанные вдоль металлические бочки, на конце похожего на руку механизма, который, наклоняя, погружал их в воду. Затем черпаки подплывали к подъёмнику и сваливали остывшие капсулы на него. Здоровяк ловко спрыгнул с лодки на площадку подъёмника – тот заскрипел и заскрежетал, брызнув вверх каплями грязной воды.
– Как раз нужный вес, – усмехнулся Снорри, – давай, прыгай, деревяшка.
Гудди перелез через борт и шагнул одной ногой на подъёмник. Лодка стала отдаляться от площадки, и его ноги разъехались в шпагат. Он зашатался и стал падать назад, но крепкая рука Снорри подхватила его и поставила на платформу подъёмника, быстро запыхтевшего и поползшего вверх.
– Счастливого пути, – помахал им с лодки Рауд, – смотрите, не умрите там раньше времени. Мне будет не хватать ваших перебранок.
– Постараемся! – крикнул ему в ответ Гудди, но его голос потерялся в грохоте очередной открывшейся рядом трубы.
Наступила темнота. И Гудди долго слушал, как звенят и скрипят шестерни под платформой. Затем звук резко прекратился, и пол под ногами куда-то поехал.
– Ой, – только и успел сказать Гудди, а крепкая рука человека вновь схватила его и дёрнула наверх.
Грохнувшись головой о что-то особенно твёрдое, в свете фонаря, покачивающегося в руке здоровяка, он увидел трубу с рифлёной поверхностью.
– Я ползу первый, – глухо сказал Снорри, – не отставай.
С этими словами он погасил свет и двинулся вперёд. Ориентируясь на звук, Гудди последовал за человеком. Ползти было неудобно, местами труба проседала под тяжестью «горы мяса», но упиралась во что-то, и он продолжал свой путь. Справа и слева, судя по звукам вырывавшегося под давлением пара, работали заводские поршни. Чьи-то крики периодически прорывались сквозь какофонию звуков. Они были похожи на двух ругающихся людей, и Гудди представлял почему-то машинистов, не способных разъехаться на одном железнодорожном пути. И тут он упёрся в ногу Снорри, почему-то резко остановившегося.
– Тут труба идёт вниз, – задумчиво сказал тот, зажигая свет в руке, – мне надо…
Он не закончил фразу, а стал разворачиваться, просовывая ноги вперёд.
– Осторожно, когда будешь спускаться, держись за края, –